Выбрать главу

Элис даже не сомневалась: она поедет на гонку и покажет этим утыркам Как нужно ездить. Еще загодя вампирша приготовила костюм из плотной кожи, чтобы слиться с толпой и не показать раньше времени, что за рулем женщина. В нем было невозможно душно, но разве это повод отступить?

Вампирша улыбнулась отражению в зеркале, подняла на нос черный платок и надела шлем.

***

В эту ночь было особенно жарко. От почвы подымался раскаленный воздух, который днем шел волнами и казался живым. Свита собиралась медленно, Маркус нервничал, потому что заранее собрался улизнуть, а теперь начало гонки задерживалось и его отсутствие могли заметить.

— Марк, что-нибудь случилось? — Главный Каратель поправил пуговицу на куртке Верховного.

— Пока ничего.

— Ты ждешь кого-то?

Маркус смерил помощника взглядом:

— Момента уехать. Но, если ты в более широком смысле, то... Она не приедет, можно не ждать.

— Точно?

— Да. Но гонка будет интересной.

— И как тебе не надоело обо всем знать?

— Надоело. Поэтому и думаю, куда бы сбежать, — Вампир дергано осмотрелся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Слушай, а... ты давно ее видел?

— Давно. Скоро проверка и ты увидишь.

— Марк, уменьши проверки. Ты же ее знаешь, начнет творить что-то эдакое, чтобы удивить.

Маркус усмехнулся:

— Посмотрим. Сначала гонка.

Вдоль трассы зажгли факелы, чтобы участники не сбились с пути. Обычно все проходило в пасмурные или послеобеденные часы, но сегодня решили усложнить задачу и все перенести на ночь. Байков стало больше, значит, и за банк можно побороться.

Антон отошел в сторону, оставив Маркуса наедине. Мотоциклы выстраивались в ряд, когда подъехало еще три или четыре гонщика. Вампир переменился в лице.

— Ты тоже это видишь? — Марон подошел так тихо, что Верховный дернулся.

— Души? Вижу. Твоя приехала? — Марк осматривал гонщиков, но ни в одном не было намека на женскую фигуру: бесформенные куртки, штаны с наколенниками и налокотниками, закрытые лица.

— Боюсь, что не знаю.

— Марон, тебе не кажется, что наши девочки стали слишком самостоятельны?

— Не знаю, как тебе, а меня устраивает, что Элли самостоятельная и жесткая.

Маркус посмотрел на брата, уголок губ пополз вверх:

— А должна ли она быть такой? — он снова глянул на участников. — Я не перестаю об этом думать.

— Марк, все равно останется только один. Какая разница кто, если мы — две одинаковые половины?

"Есть разница! Есть! — Верховный стиснул зубы. Хотелось ударить братца кулаком, разбить нос, размазать липкую смоляную кровь по ухмыляющейся физиономии. Нельзя! Иначе все узнают. Он прикрыл глаза, и хладнокровие, выработанное годами, не подвело. — Разница в том, что ты нихрена не видишь, чем все обернется для... для всех."

— Да, действительно. Никакой разницы, — рассеянно сказал Маркус и отвернувшись, поднялся выше, чтобы остаться наедине.

Махнули флаги и гонка началась. Мотоциклы сорвались со старта, рев моторов отрикошетил от скал, умножился, эхом ворвался в ночь. Дистанция простиралась на две с половиной мили, шла извилисто, петляя через скалы, вздымаясь на холмы и кряжистые трамплины. Водителям было непросто. Несколько мото вышли из строя через несколько минут после старта, остальные держались. Кое-кто упал после прыжка через препятствие, но, хромая, вернулся на трассу.

Маркус, который только и мечтал исчезнуть, остался и смотрел. К нему бесшумно приблизился Антон.

— Думаешь, она? — Каратель всматривался в клубы выхлопов и золотистую пыль, сопровождающую каждого участника.

— В последний раз я ее душ не видел. Только когда сама разрешила. Так что... не мне судить, — огрызнулся Вампир.

Меньше всего ему хотелось отчитываться, а Антон, как на зло, становился тенью: появлялся из ниоткуда, говорил вкрадчиво и постоянно за ним следил. Неужели древний контроль дал трещину и Искра в его душе вспомнила, чем была на самом деле?