Выбрать главу

Она усмехнулась, мягко высвободила руки и поднялась.

— Прости, Маркус, но я тебе не верю, — то, о чем она догадывалась, рассыпалось горстью стекла, едва Верховный облек намеки в слова.

Всегда лицедей, игрок до последнего момента. Разве можно ему верить? А если и верить, то зачем? Что ей даст это знание, если не желание скрыться и держаться от него как можно дальше.

Анна отступила на шаг, воздух вокруг загустел, зашумел в ушах, хлопая огромными облачными крыльями, втягивая обоих вампиров в призрачное видение.

#Перед глазами стеной встал мрак, покрылся мелкой рябью, из которой показалась сначала голая стопа, а потом и весь жрец. Вампирша, как каменный истукан, мечтала убежать и не могла вдохнуть.

Индеец коснулся ее виска сухой шершавой рукой. Запахло тленом, по щеке царапнул пергамент кожи.

— Вот тайна и приоткрылась, — сказал он и прикоснулся к статуе губами.

В легкие Анны заполз холод, черный туман потек по внутренностям, поднялся к горлу, вернул разум к берегу реки, где Маркус с ужасом смотрел на почерневшие глаза вампирши. На несколько мгновений она оцепенела, а теперь смотрела на него и ухмылялась.

— Я же говорил, что все будет так, — на чужом, клацающем языке прохрипело горло Ангела. Она посмотрела на него и из уголков рта потекла алая кровь. — Она умрет.

Глаза духа закатились, тело безвольно упало в воду.#

— Нет! — Верховный бросился к ней, больно ударил по щекам.

Анна вскинулась, захрипела, резко отмахнулась от него и отползла прочь. Тяжелое дыхание свистело, в легких что-то булькало. Она уперлась руками в острые камешки, не замечая, что сидит в студеной воде.

— Аня, — позвал Маркус и незаметно выдохнул: кровь и угольные глаза ему только привиделись. Но так реален был призрак.

— Что это было? — прошептала она.

— Прошлое. Оно стало к нам ближе.

Анна плеснула в лицо водой и вдруг рассмеялась. Вампир подумал, что она сошла с ума.

— Ты мне только в чувствах признался, а меня чуть в ад не забрали, — хохотала она. — Представляю, что будет, если вздумаю ответить взаимностью.

— Не смейся, — нахмурился Марк.

— Почему? Ты только представь... — заливалась Анна.

Вампир сцепил зубы, подошел к ней, резким рывком поднял на ноги.

— Пожалуйста, не смейся, — прошипел он.

Анна нервно ойкнула, но сильные пальцы Вампира, крепко сжавшие локоть, привели ее в чувство тупой болью. Она чуть отстранилась, сглотнула, он разжал хватку. Прямой взгляд Марка без тени насмешки, буквально заставил посерьезнеть. В ней уже шевельнулось сомнение. Не хватало еще поверить ему на самом деле! "Подыграй", — шепнул Михаил, но Анна не хотела врать, — слишком уж открытым был Верховный взор.

— Маркус, я не думала, что все так далеко зайдет. Тогда я была зла на тебя и даже не предполагала, чем все закончится. Прости меня. Если я смогу что-то исправить...

— Здесь уже ничего не исправишь. Метастазы слишком глубоко — не вырвешь. Я бы хотел, чтобы ты узнала об этом как можно позже, но... Оказывается молчать очень... больно. Теперь дороги назад нет.

— Зачем тебе все это? Я имею ввиду, чувства и... У тебя столько снадобий, чтобы избавиться от всего ненужного. Я не верю, что у тебя нет лекарства от любви.

— Есть. Даже от самой сильной. Но я не хочу его принимать, потому что этот все искусственно и неправильно. С тем, что я чувствую, с осознанием, что я тебя люблю, я живу совсем иначе. За тысячи лет я добровольно стал человеком. С чувствами и жизнью на эмоциях. А раньше мне все это было в тягость, понимаешь? Я был голоден без... азарта, без охоты. Не знал иного. Мне необходимо было убивать, как можно медленнее и дольше. А сейчас... Я не меняю обличье и хочу прожить жизнь таким...

Вздрогнув, Анна жестом прервала его и оглянулась.

— Нам пора уходить, — задумчиво сказала она.

— Потому, что я тебя утомил? — понимающе кивнул Вампир.

— Потому, что зверем запахло, не слышишь? Может, тот медведь возвращается. Мне кажется, вы не слишком поладили. Не нужно лишний раз его дразнить.

***

К ночи в общей сложности прошли десять километров. Вампиры не торопились. Всю дорогу Маркус держался на некотором отдалении, двигаясь параллельно с попутчицей, а Анна сосредоточенно молчала, рассеянно осматривая окрестности и погрузившись в раздумья. Нетрудно было догадаться о причине ее задумчивости. Несколько раз Вампир успел пожалеть о собственной откровенности, но чувство быстро погибло под легкостью удовлетворения, — одним грузом на душе стало меньше.