Зверь выглядел безопасно, хоть и показывал острые белые зубы, изредка розовым языком лизал нос. Анна отошла на несколько шагов. Медведь сидел мирно. Она протянула к нему ладонь, наблюдая за реакцией, и вдруг рука продолжилась золотистым светом, коснулась косматой рыжей шерсти. Дух погладил ее и животное довольно заурчало, легло, прикрыв глаза, потянулось к ней мордой.
Анна улыбнулась, осторожно подошла ближе, опустилась на корточки и погладила уже сама. Медведь лег на бок, и она опасливо провела по подставленной шее, по груди, по огромной лапище. Видение прошлого пропало. Вокруг - то же, что она видела днем, подымаясь на невысокий холм.
Где-то резко крикнула птица. Вампирша обернулась, взгляд выхватил темное небо, слабые очертания деревьев. И вдруг поняла, как Маркус вызывает дождь...
1972 г. Москва, Июль
С утра накрапывал дождь. На Донском было безлюдно: будний день, плохая погода и разгар рабочего дня только способствовали этому. Накануне прогноз был радужным и никто не предполагал дождя, но к обеду небо затянули тучи, начался ливень, перешедший в обложной.
Анна постояла перед воротами, посмотрела на небо, где мерцали точки душ, насильно сгонявшие тучи, — с такого расстояния их было почти не различить. Ей отчего-то стало грустно. Она сглотнула, тяжело переступила порог и пошла по одной из аллей.
Каменные надгробия родных были дальше, почти в самом конце, ближе к стене. Анна остановилась, посмотрела на некогда родные лица. Отца она помнила таким со своего десятилетия. Он так и не полюбил фотографироваться, а за то время пока был в Лондоне, едва ли сделал десять фотоснимков.
Мама... Аня хотела бы ей другую фотографию, но в записке отец просил именно об этой, — обрезной снимок с их свадьбы.
Ане очень хотелось плакать, и не получалось. Так хотелось приехать на их похороны, когда они погибли, пустив в квартиру газ, но отец в оставленной записке строго запретил ей приезжать.
Это было два года назад. Анна тогда приехала, смотрела издалека. А сейчас родители глядели на нее из-за своих памятников, клубились серым дымом, распахивали белесые глаза. Вампирша сделала шаг, но они в ужасе отшатнулись, не приняв ее сил.
— Чужая, — прошелестели губы отца и он отвернулся. Мать молча растаяла.
Дождь прекратился, тучи впустили на город солнце и яркие горячие лучи прогнали серость. Анна смяла в руке горсть земли, подождала пока вернутся ее души. Они не виновны, что ее прошлое не принимает перемен. Они не должны гореть в небесах, им еще через нее смотреть в глаза своим близким.
1972 г. Рим, Август
Ее Анна увидела случайно, когда прогуливалась с очередной жертвой по окраине центральной улицы. Эта девушка щеголяла в модных туфлях с высоким каблуком, короткой голубой юбчонке, больше напоминавшей широкий клешированный пояс, и блузе, на которой вряд ли была застегнута хоть одна пуговица, поскольку полы хозяйка завязала сразу под грудью, очертив манящую выпуклость почти не прикрытую декольте. Макияж — слишком вызывающий: темные глаза, алые губы, неустанно жующие жвачку.
Но вампирша, лишь на секунду встретившись глазами со жрицей любви, сразу интуитивно остановилась. Ее спутник, — высокий темноволосый мачо, отдаленно похожий на Антона, — рассеянно замер.
— Давай возьмем себе девочку, — игриво промурлыкала Анна, не придумав более подходящего предлога, чтобы заманить "бабочку" в сеть. Это же шанс, который нельзя упускать!
Короткий обмен взглядами, — сначала с ним, потом с ней, — и обе жертвы, подчиненные гипнозом, согласились на интим. Троица сняла номер с мотеле, поделенный на две половины. Анна еще раз внимательно посмотрела им в глаза, и парочка уединилась в спальне. Хоть у одной ее жертвы должен же быть нормальный секс.
Слушая их стоны, вампирша курила, из окна наблюдала за дорогой, почему-то ощущая чей-то пристальный взгляд.
— Его нет, — почувствовав настроение хозяйки, успокоил Михаил.
Анна вздохнула:
— Нам еще нужно доработать план, чтобы он поверил.
— Не старайся, не поверит. Лучше придумай, ради чего он может дать добро.