Она вспоминала их короткое счастье на пятнадцать лет, Дэвида, любовно называвшего их мамой и папой. У них было так мало времени для двоих, — из целой вечности одна секунда. Как они могли променять ее на одиночество?
И во всем виновата только она. Если бы не желание стать матерью, не бег по кругу, с желанием оторваться от надзора Маркуса, не слепая вера в правила, половина из которых ложь... Тогда бы все было по-другому? Наверное. Очень может быть.
Анна расплакалась. Этой девочке выпала радость носить малыша от Антона, и у нее он, конечно же, забьется, потом родится и закричит. Мэнди будет кормить его грудью, поглаживать мелкие пальчики и сравнивать, как глаза и черты лица похожи на Антона. Она будет целовать его розовые пяточки, мягкий животик, будет причесывать редкие младенческие волоски, вытирать слюнки и варить кашки. Она будет выбирать ему одежки, катать на колясочке, учить ходить и говорить, а потом...
Анна взвыла. Это несправедливо, несправедливо. Несправедливо.
Шатаясь, вампирша поднялась, саданула кулаком о ванну, выбила костяшки пальцев и пронзительно крикнула от боли. Бутылка в другой руке мешала. Она ударила ею о стену, вдавила горлышко ладонью, сминая в горсти осколки. Запахло кровью, алые капли упали на пол, окрашивая белый кафель в маковый цвет. И почему кровь меняется, как ей хочется?
Еще столько нужно сделать, и больше никому нельзя верить.
***
Анна сорвалась, когда Мэнди была на пятом месяце беременности. Сама она, чувствуя, что стала слишком раздражительной, старалась никуда не выходить. Для подстраховки брала с собой Дэна, как первого и самого опытного из свиты, и шла отрываться в казино и ночные клубы. Обычно поход был кратковременным и потом щенок привозил хозяйку домой. Но в это вечер вампирша не вернулась.
Они кутили в "Дикой кошке" — клубе в самом центре Нью-Йорка. Дэну нравился стриптиз, доступные горячие девочки и азартные игры, Анне — выпивка и голодные мужчины.
Один прицепился к ней сразу. Не слишком высокий, совсем обычный, с серым пронзительным взглядом. Он так и крутился вокруг Анны, незаметно оттесняя ее к отдельным кабинкам. Дэн хотел вмешаться, но вампирша, заливисто хохоча, велела ему не лезть и отдыхать, а потом они и вовсе исчезли из клуба. По следам запаха Дэн нашел их в одном из мотелей, покрутился там до утра, чувствуя, что с Анной все хорошо, и снял номер недалеко от них. Хозяйка терпеть не могла, когда он переступал границы охраны больше, чем требовалось.
Анна открыла глаза ближе к обеду. Увидела незнакомую комнату, уловила запах астры и ландыша с тонкой нотой хлорки. Вампирша застонала, повернулась на спину и уставилась на высокий потолок, — напрочь отшибло, что было вчера. Она лежала головой к двери. Отвратительное положение для охотника, — не видно, кто входит или выходит, — но сейчас было все равно.
В дверь постучали, кто-то заскрипел креслом или стулом и пошел открывать. Анна с ужасом поняла, что была не одна, но дергаться не стала, — какая теперь разница.
— Не знал, что ты любишь, поэтому попросил сделать и чай и кофе, — незнакомец поставил поднос на столик, прошел к окну, сел в кресло так, чтобы она его видела. — Без сахара, добавь сама.
Вампирша узнала его сразу. Он был на заседании суда по Стену, а потом — у Джины, Инги и Лаки. Анна нахмурилась, приподнялась на локте, с облегчением отмечая, что на ней нижнее белье, значит, краснеть можно позже.
— Ты кто? — спросила она.
— Разве ты не узнаешь меня? — он улыбнулся, темно-серые глаза стали темнее. — Анна, мне казалось, что по этому, — мужчина оголил запястье, показывая синюю татуировку в виде змеи на горизонтальном шраме, — меня легко можно узнать.
Анна помнила эту приметную деталь. Такая была у мальчика из больницы, который хотел покончить с собой. Фред. Да, его звали именно так. И Антону тогда нужно было развивать ее связь с чужими душами. Только...
— Увы, я не помню тебя, — вампирша поднялась, отхлебнула горького кофе, дотянулась до стула и, схватив джинсы, стала одеваться. — Так что прости, с тобой, наверное, было отлично, но мне уже пора уходить.
— На охоту? — ничуть не смутился Фред.
— Не понимаю, о чем ты, — вампирша уже натягивала блузку и застегивала мелкие пуговки с показным спокойствием, ничем не выдавая волнения. — Если ты думаешь, что я из "бабочек", то глубоко заблуждаешься. Просто не привыкла знакомиться с мужчиной после того, что было. В мои планы такое не входило. Так что давай представим, что никогда не просыпались вместе и все. Окей?