Только теперь она умоляюще посмотрела на насупленных призраков, но те демонстративно опустили глаза. Только Миш смотрел на нее так, как строгий отец глядит на подгулявшую дочь.
— Я не помню... — прошептала Анна.
— Знаю, — он поджал губы, пытая ее ожиданием. Интересно, ему нравится мучить?
Под укоризненным взглядом она почувствовала себя совсем обессиленной.
— Миш, — умоляюще простонала вампирша.
— Ты знала, на что шла! Я предупреждал, что пожалеешь, но ты не послушала! Зачем ты это сделала?! Тебе стало легче? — гневные глаза блеснули алым, а сам дух стал накаляться изнутри. — Кем ты теперь себя чувствуешь? Отпустило?
Под его гневной тирадой Анна опустила голову, вжалась лбом в колени. Он был тысячу раз прав
— Чувствую себя бл**ским дерьмом, — обреченно выдала она. — И ни-че-го не помню.
Он приблизился к ней, золотистым туманом растекся вокруг, просачиваясь сквозь кожу внутрь. Его пальцы теперь стали ее; лицо, волосы, кожа — слились воедино; боль и отвращение стали общими.
— Не было ничего, — заботливо прошептал голос в ее голове. — Маркус приехал вовремя.
— Маркус?! — ошеломленно переспросила Анна. — Но как он...?
— Не знаю, сама спроси, — хмыкнул дух и умолк.
Сумбур мыслей завязался в морской узел, а скомканный мозг, опухший от дури, был бесполезен. Вопросы нарастали в геометрической прогрессии, но задавать их духу бесполезно. Значит — Маркус.
Из-за двери тянуло бульоном и кофе, но некогда вкусный запах вызывал лишь приступы тошноты и дикую, ноющую боль внутри. Что же случилось?! Анна осмотрелась в поисках одежды, и ничего, кроме мужского халата не обнаружила.
Кое-как стянула его со стула, опустила ступни на теплый ковер. Рано радовалась! Обессиленные ноги отказывались держать ее, и вампирша плюхнулась рядом с кроватью. Брякнуло что-то в пустом сознании и она застонала.
— Утро далеко не доброе, да? — голос Марка доходил до нее издалека и медленно. Так медленно и растянуто.
Анна что-то прогундела в ответ. Верховный подхватил ее под руки и снова забросил на кровать. Кажется, это было грубо, но тело восприняло произошедшее скорее, как сонный полет. Она открыла глаза: зрачки карусельно двигались, пытаясь остановить потолок. Присутствие Маркуса стало походить на иллюзию, и Вампир не сразу понял, что она забыла о нем.
Озадаченно глядя на невменяемую подружку, он представлял, что было бы, если... Нервы, как стальные струны, лопались по одной. Вчерашняя злость вернулась, но Марк присел рядом, положил ладонь на ее лоб, чувствуя, как тяжело ей далось пробуждение. Вампирша запоздало застонала.
— Потерпи, — прошептал он, чувствуя, как тошнота переползает к нему, подпирает желудок. Верховный поморщился, сглотнул горечь, застонал, — помимо дурноты, жало виски.
— Ох, и натравилась, — выдохнул он.
— Прости, — прошептала Анна.
— Все потом, — он убрал руку, коснулся губами ее виска. Анна не заметила, как уснула.
Второй раз Анну разбудил голод. Громко урчал делудок и сознание было ясным, без недавних неприятных ощущений. Женщина проскользнула к окну, выглянула наружу и зажмурилась от яркого солнца.
Она прислушалась: тишина располагала спуститься вниз и найти холодильник. Анна закрыла глаза, мысленно послав духов на разведку, но они не стали ее слушать. Ну и ладно!
Она спустилась, воровато замерла у двери. Маркус сидел за столом, сцепив пальцы в замок, посмотрел на нее и опустил глаза. Напряженное лицо не сулило ничего хорошего и Анна, к собственному стыду, разделяла его негодование. Она прижалась щекой к деревянному проему, внутренне настраиваясь, что не покраснеет, когда Вампир поднимет взгляд. Проиграла. Едва глаза встретились, вампирша отвела взгляд в пол и щеки запылали.
— Легче? — спросил он.
— Угу, — Анне хотелось провалиться на пару дней назад. Чтобы все сегодняшнее исчезло и ничего так и не произошло.