Габриель на секунду прикрыл глаза и, когда открыл, увидел свое тело, неподвижно лежащее на кровати в маленькой палате. От него шли провода к двум аппаратам, и в горло была вставлена трубка. Джули зажала рот руками и сдавленно вскрикнула.
Христофор увидел, как Габриель отвернулся от экрана. Именно для этого и существовала просмотровая комната — показывать их подопечным, что они оставили на земле, и доказывать им реальность происходящего. В случае с Габриелем это сработало. «Только во сне можно увидеть себя со стороны», — подумал он. Но происходящее совсем не походило на сон. На сей раз все выглядело совершенно иначе. Ему казалось, что он перестал быть самим собой.
Потом они все вместе увидели, как в палату тихонько вошла Мойра, закрыла за собой дверь и осмотрелась по сторонам, проверяя, не остался ли здесь кто-нибудь из медперсонала. Никого не было. Она сняла жакет, перчатки и потерла руки, согреваясь. Затем она вынула из сумочки маленький стерильный контейнер и поставила на постель рядом с Габриелем.
— Кто это? — спросила Джули.
— Мойра, подруга Элли, точнее, младшая сестра ее лучшей подруги. Очень хорошая девушка, мы с ней всегда находили общий язык.
— Тогда ладно, — пробормотала Джули, пока они смотрели, как Мойра снимает простыни с распростертого на кровати тела Габриеля и расстегивает пуговицы на пижамных брюках.
— О черт! — произнесла Мойра. — Черт, черт, черт…
— Ей не нравится то, что она видит, — предположила Джули.
— Что происходит? — спросил Габриель.
— О черт, черт! — продолжала твердить Мойра, уставившись на катетерную трубку, которая выходила из пениса Габриеля и шла к резиновому мочесборнику, свисающему с консоли у изножья кровати. — О черт! Ладно, только сохраняй спокойствие. Думай.
Она тихонько потянула за катетер. Ничего не произошло. Она потянула немного сильнее — опять ничего. Она посмотрела по сторонам, ища какую-нибудь кнопку или что-нибудь в этом роде.
— Господи, да я же сама не знаю, что ищу, — пробормотала Мойра.
Затем она взяла мобильный телефон и начала было набирать номер, но тут ее взгляд упал на монитор, к которому был подключен Габриель. Табличка на нем гласила: «Пользоваться мобильными телефонами запрещается». Тогда она побежала к кофейным автоматам и оттуда позвонила Иззи. Иззи не взяла трубку, и, когда включился автоответчик, Мойра затараторила:
— Иззи, если ты дома, то ответь, черт возьми, это важно. Я в больнице. У Габриеля стоит катетер, а я не знаю, как его вытащить. Иззи, Иззи, черт, перезвони же мне!
Потом она попыталась позвонить Иззи на мобильник, но тот был отключен. Тем не менее она оставила сообщение.
Элли сейчас в своей клинике, и ей звонить нельзя. Мойра никак не могла вспомнить, кто еще разбирается в катетерах. Сара, старшая медицинская сестра отделения, конечно же разбирается, но ее нельзя спрашивать, не объяснив, зачем это. Мойре требовалась помощь кого-нибудь не из числа медперсонала этой больницы. Увы, она не знала никого… кроме Майкла.
Мойра повернулась и опрометью бросилась обратно, к отделению интенсивной терапии. «Пожалуйста, будь там, пожалуйста, будь там…» — повторяла она. Добежав до блока реанимации, Мойра притормозила. Надо казаться спокойной, решила она и прошла мимо палаты Габриеля в самый конец главного коридора.
— Привет, Мойра, — поздоровалась с ней Сара.
— О, привет.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Да, я одолжила немного денег у одного человека. Такого высокого, темноволосого и небритого.
— По описанию это мой муж.
— Нет, это посетитель, который приходит сюда постоянно, он сказал, что будет где-то здесь. Терпеть не могу одалживаться и хотела бы поскорее вернуть ему долг. Вот я и подумала, вы не знаете, здесь ли он сегодня?
Сара посмотрела на Мойру, и та прочла в ее глазах сомнение.
— Я просто хочу вернуть ему деньги.
— Подождите здесь.
Сара прошла по коридору и вошла в палату, расположенную как раз напротив палаты Габриеля. Через несколько минут она вышла, и вслед за ней вышел Майкл.
— Вы имели в виду его?
— Да, благодарю вас. Э… привет, простите, что побеспокоила.
— Что вы, это же только двадцать пенсов.
— Что?
— Вы взяли двадцать пенсов, сестра сказала, что вы хотите отдать деньги.
— Да, то есть нет. Прошу прощения, можно вас на пару слов?
Майкл посмотрел на Мойру, потом на Сару.
— Послушайте, если вы про аварию, то вам нечего сказать друг другу, это не поможет ни вашим друзьям, ни вам самим, — сказала Сара.
— Про что? — переспросил Майкл.
— Про аварию.
— Какую аварию? — осведомилась Мойра.
— Ну ту, в которой пострадали ваши друзья.
— Ваша подруга причастна к той аварии, в которой пострадал Габриель? — спросила Мойра у Майкла.
— Ваш друг — тот самый мужчина, которого сбила Джули?
— Э-э-э… так вы оба этого не знали? — догадалась Сара.
У Мойры голова пошла кругом. Новость буквально обрушилась на нее, и девушка не знала, как ей реагировать. Может, ей следовало бы отправиться в палату к этой горе-автомобилистке и как следует ее отчитать или просто тихо порадоваться тому факту, что она тоже лежит в коме? Она понятия не имела, как себя вести. Ей смутно казалось, будто она должна что-то сделать или хотя бы что-то почувствовать, но что именно, она никак не могла сообразить, да и времени на раздумья у нее не оставалось.
— Послушайте, я прошу прощения, но мне нужно время, чтобы это осмыслить. А сейчас я хочу поговорить с вами наедине, хоть подобная просьба звучит очень странно, однако это крайне важно, и я хотела бы попросить, чтобы вы уделили мне немного времени, и заранее вас благодарю, — выпалила она на едином дыхании.
Майкл пожал плечами.
— Может, выпьем еще кофе? — спросил он.
— Нет времени, — сказала Мойра. — Можно, мы пройдем в комнату для персонала?
Сара проводила их в комнату для персонала и, уходя, прикрыла за ними дверь.
— Только недолго, пожалуйста, — попросила она, и в голове у нее промелькнула мысль, не сошла ли Мойра с ума и не собирается ли назначить Майклу свидание. Будет что рассказать, когда новая смена заступит на дежурство.
— Итак, что я могу для вас сделать? — спросил Майкл настороженно.
— Вы что-нибудь понимаете в катетерах?
— В чем?
— В катетерах.
— О господи, — произнес Габриель, по-прежнему смотревший на экран, обхватив колени. — Да он даже не знает, что это такое. Надо что-то делать.
— Мы ничего не можем сделать, — сказал Христофор. — Только смотреть.
— Если только смотреть, можно сойти с ума.
— Полностью согласен, — отозвался Христофор.
— Все будет хорошо, — вставила Джули. — Все закончится благополучно.
— Почему все закончится благополучно?
— Он очень хороший человек, — пояснила Джули. — Он поможет, я знаю.
Они снова взглянули на экран. Майкл смотрел на Мойру, не спрашивая себя, хорошенькая она или нет. Он знал, что причиной тому вовсе не странные цвета ее одежды. Это из-за того, догадался он, что они сейчас в очень серьезном месте, где происходят серьезные события. А может быть, из-за Джули. «Неужели любовь так действует, — мысленно удивился он, — даже если предмет любви лежит без сознания?»
— Нет, — произнес он, — я ничего не смыслю в катетерах. А в чем дело?
— Это длинная история, и если вы ничего не знаете о катетерах, то, наверное, нет смысла рассказывать, — вздохнула Мойра.
— А вы попробуйте, — предложил Майкл.
— У меня нет времени, — посетовала Мойра. — Но это вопрос жизни и смерти.
— Но вы ведь как раз в том месте, где решаются подобные вопросы.
— Я не могу рассказать медперсоналу.