Первые недели службы отпечатались в памяти Сергея как полоса сплошной усталости и боли. Бойцы привыкали жить на бегу. День начинался в пять утра с десятикилометровой пробежки. Командиры отделений пинками выгоняли взвод на плац, откуда, после короткого построения и переклички, строем и с песней бойцы мчались в сопровождении сержантов в ближайший лес, чтобы через час загнанными лошадьми вернуться с противоположного конца базы.
Затем – душ, короткий инструктаж и снова бег строем на завтрак. Как правило, на завтрак им подавали брикеты разогретого армейского рациона, которые, хотя и не отличались изысканным вкусом, зато с лихвой покрывали все потребности организма. Они состояли из питательной искусственно выращенной белковой массы с добавлением небольшого количества клетчатки, включали в себя лошадиную дозу витаминов и стимуляторов пищеварения. Рационам обычно придавался вкус свинины, говядины, тунца или бобов. Выросший в небогатой семье, не привыкший к деликатесам, Сергей быстро съедал свою порцию, не обращая внимания на нытье более привередливых товарищей, и запивал ее стаканом обезжиренного молока или фруктового сока. Впрочем, с ростом физических нагрузок, нытье быстро сошло на нет.
Сержанты питались тут же и тем же, с той лишь разницей, что они могли по своему усмотрению выбрать вид рациона и его количество.
Далее – опять бегом в санчасть, где их быстро, но тщательно, словно лошадей перед скачками, осматривали военные медики. Деловитые и безликие в белых полумасках медсестры двигались вдоль строя, прижигали мозоли, заливали прозрачным медицинским клеем ссадины и порезы, бинтовали эластичными бинтами места растяжений и вывихов. Там же многие, в том числе и Сергей, получали инъекции стимуляторов роста мышечной массы – имперская армия имела жесткие стандарты физического состояния и в короткий срок подтягивала до них всех новобранцев.
В восемь утра начинались двухчасовые теоретические занятия. Равнодушные, как автоматы, инструкторы преподавали им устройство основных видов стрелкового и легкого артиллерийского оружия, боевого костюма, боевых систем вертолетов и мобильных комплексов огневой поддержки, а также основные правила ухода за ними.
Сергей легко проглатывал знания, стиль подачи которых был рассчитан на солдата с невысоким уровнем грамотности. К тому же базовый перечень вооружения, с которым необходимо было уметь обращаться, был невелик.
Многоцелевая автоматическая штурмовая винтовка М160 с одноразовым магазином на 60 высокоскоростных безгильзовых патронов калибра 5.56. Десятизарядный подствольный гранатомет в комплекте. Реактивные гранаты для него – плазменные, осколочные, противотанковые, дымовые, осветительные. Всепогодный прицел с системой ведения цели, транслирующей увеличенное изображение с прицельным маркером и информацией о характеристиках объекта атаки на тактический дисплей боевого костюма. Аппаратура ведения огня по достижении готовности, когда выстрел производится автоматически после захвата цели. Пятизарядный ракетный лаунчер M790 с самонаводящимися и управляемыми ракетами различных типов. КОПы – мобильные комплексы огневой поддержки. Этакие здоровенные роботоподобные дуры с развитой системой искусственного интеллекта, способные эффективно выполнять приказы, ориентироваться в тактической обстановке и даже действовать самостоятельно. При них – крупнокалиберный роторный пулемет, автоматическое безоткатное орудие и огнемет для ближнего боя. Пять видов ручных гранат. Десяток видов мин – противотанковых и противопехотных. Интеллектуальных, сенсорных, управляемых. Пистолет 38 калибра. Снайперская винтовка M10A1. Единый пулемет M6. Остальное вооружение – обзорно.
По окончании занятий тут же принимались зачеты, по результатам которых отделение, оказавшееся самым неуспевающим, под руководством одного из сержантов отправлялось к травянистому берегу ближайшего лесного болота и принималось в течение двух часов по горло в мутной жиже отрабатывать форсирование водной преграды. Оставшаяся часть взвода в это время занималась разборкой и сборкой оружия, училась на практике управлять КОПами, обслуживать мины различных систем. Именно при очередном «форсировании» взвод понес первую потерю – рядовой Гнус провалился в торфяную яму и захлебнулся до того, как его успели вытащить.
– В армии, как и в природе, существует естественный отбор, – выдал по этому поводу циничную речь сержант Кнут. – Умные повышают свою квалификацию и свое благосостояние, тупые – хлебают дерьмо в болоте. Самые тупые в этом дерьме захлебываются. Если кто не понял, расшифрую, – продолжил сержант, вышагивая перед строем. – Рано или поздно я утоплю в дерьме всех тупиц из своего взвода.
Успеваемость на теоретических занятиях после этого случая резко возросла.
В 12 часов – снова бег в столовую, торопливое глотание обеда, состоящего из густого рыбного супа и огромной порции кукурузной каши с мясным соусом.
В 13 часов – изучение имперских уставов. Сержанты заставляли учить наизусть целые страницы, доводя их знание до автоматизма. Время от времени Кнут проводил тест, в произвольном порядке тыкая пальцем в бойца и требуя прочитать по памяти отдельный пункт какого-либо наставления. Если солдат сбивался или затруднялся с ответом, Кнут заставлял все отделение хором повторять забытый бойцом текст, одновременно приседая или отжимаясь от пола.
Их ненависть и равнодушие друг к другу росли не по дням, а по часам. Неуспевающих били ночью всем отделением, стараясь не оставлять следов на лице и явных увечий. И помогали на занятиях, стремясь избежать коллективного наказания. Они учились ненавидеть и помогать друг другу.
В 14 часов они бегом прибывали в спортзал. Здесь сержанты распределяли взвод по тренажерам, и в течение двух часов доводили бойцов до полного изнеможения, каждого по индивидуальной программе, подобранной медиками в зависимости от физического состояния солдата. Их мышцы, подстегиваемые стимуляторами роста, росли как на дрожжах.
В 16 часов – марш-бросок на полевые занятия. Почти всегда марш-бросок был тяжелым испытанием сам по себе. Десятки километров, выдерживая строй, равномерной трусцой взвод двигался по пересеченной местности, периодически на бегу перестраиваясь для прочесывания местности или для развертывания в цепь, с ходу форсируя речушки и болота. Отстающих и упавших подбирали по команде сержантов и несли на руках, используя свернутые на манер гамака ремни амуниции. Самых упрямых или слабовольных били сержанты, заставляя догонять строй, или остающиеся в строю бойцы, не в силах выдержать дополнительную ношу. Тупой, изматывающий и монотонный бег учил терпеть боль, беспрекословному подчинению приказам, спаивал коллектив в единое целое. На полевых занятиях взвод до седьмого пота преодолевал полосы препятствий, учился добывать в лесу пищу и воду, овладевал навыками ориентирования, маскировки и скрытного передвижения на местности.
В 20 часов в растерзанных и перемазанных комбинезонах, взвод бегом возвращался на базу, едва переставляя ноги от усталости. Затем бойцы торопливо проглатывали ужин, состоящий из нескольких больших вареных кусков морской рыбы, чинили или получали у каптенармуса новое обмундирование и амуницию, взамен пришедших в негодность. В 22 – час личного времени. Разбредаясь по своим закуткам, солдаты оставались наедине со своими мыслями. Кто-то писал письма или играл через встроенный в стол небольшой терминал, кто-то читал, некоторые просто дремали, пользуясь свободной минутой.