— Пацаны!!! Наших бьют!
Мальчишки из нашего класса высыпали в коридор, некоторые девчонки поспешили за ними. Со всех сторон слышались вопросы и удивленные возгласы. Многие пытались разобраться в ситуации.
— Что случилось?
— Говорят, на Торбу напал десятиклашка!
— Нет, это Торба на него напал.
— А я слышала, что на это именно на Торбу напали. Причем сразу трое!
— Что с Торбой тягаться, он же сильнее даже одиннадцатиклассников.
— А из какого класса?
— Вроде «бешки».
Мир сошел с ума. Ученики, не только из нашего класса столпились у дверей, активно обсуждая драку. Некоторые из мальчишек присоединились к потасовке, и драка набирала внушительный размах.
Я же сидела на своем месте и смотрела в окно. Срывался снег. Еще немного и он повалит со страшной силой. Ничего удивительного, ведь до календарной зимы оставались считанные дни.
Сегодня я обула кроссовки, поэтому погода занимала меня гораздо больше драки. Как я буду добираться домой по снегу? Нужно было слушаться бабушку и обувать сапоги.
— Атас!! Палканыч!!! — заорал кто-то из мальчишек, оповещая всех о приближении директора.
Павел Павлович, Палпалыч или, как его еще называли, Палканыч, быстро разогнал драку, а виновных забрал в свой кабинет.
Прозвенел звонок на урок. У нас была контрольная по биологии. Но мало кто думал о биологии. Весь класс как по команде обсуждал произошедшее с Торбой.
— Торбу Палканыч забрал к себе в кабинет, — приглушенно шептала своей соседке по парте Женя Крюкова, которая сидела прямо передо мной. — Я лично видела, как он разнимал их с Реем из десятого «бе».
— Говорят, Рей и затеял драку, — ответила ей Людка Смирнова.
— Палканыч разберется, — многозначительно сказала Женя.
— Тишина! Думаем о пищеварительной системе! — биологичка постучала ручкой по столу, внимательно глядя в нашу сторону.
Людка и Женя дружно уткнулись в листочки, а я задумалась. Зачем Рею ввязываться в драку с Торбой? Мишка довольно сильный и не всякий рискнет драться с ним. Непонятно. Я погрызла колпачок от ручки, и поняла, что лучше направить силы на написание контрольной, чем и занималась оставшееся время урока.
К концу уроков на улице наступила настоящая зима. С четвертого урока начался настоящий снегопад. Снег шел, не переставая, и по окончании уроков. В школьном дворе организовалось массовое побоище снежками. Все, от мала до велика, принимали в этом участие. Я попыталась проскользнуть незамеченной. В какой-то момент мне даже показалось, что попытка моя увенчалась успехом, но уже почти у школьных ворот я услышала крик Торбы:
— Стреляй по страхолюдине!
Я попыталась спастись бегством, но в этот самый момент моего затылка достиг увесистый снежок. Резкая боль пронзила голову, и все погрузилось во тьму.
Глава XII
И вот я стою посреди ярко освещенного коридора, вертя в руке временный пропуск, на котором выведено: «АНГЕЛ Хранитель Аврора Викторовна Киселева».
— Что все это значит? — бормочу я себе под нос.
Доктор Свит, словно ничего не замечая, подводит меня к бронированной двери.
— Дальше иди сама, — говорит он. — Здесь допуск высшего уровня. До встречи.
И он ушел. Просто развернулся и пошел к лифту. Я проводила его взглядом и повернулась к двери. Та неслышно распахнулась, и я сделала шаг по направлению к неизвестности.
Через мгновение я оказалась в огромном зале. По размерам он был не меньше дворца спорта или крупного стадиона. Огромное количество мерцающих картинками экранов, создало впечатление, что я в такой же комнате, в которой встретилась с Крисом. Но оглядевшись по сторонам, я поняла, что это помещение в разы масштабнее.
— Привет! — передо мной неизвестно откуда возник мальчишка лет восьми-девяти.
— Привет, — неуверенно поздоровалась я.
— Меня зовут Майки, — представился он. — Хотя лучше бы звали Брюсом.
— Как Уилиса? — пошутила я.
— Нет, как Уэйна, — на полном серьезе ответил мальчик.
Брюс Уэйн. Что-то такое знакомое. В доли секунд я перебирала в голове ряд фамилий из памяти и вдруг вспомнила. Это же так звали Бетмена.
— Любишь комиксы?
— Обожаю! — восхитился Майки. — У меня огромная коллекция комиксов — больше всех в классе! Ее еще мой дедушка начал собирать.
Он принялся с восторгом описывать, какие журналы ест в его коллекции. Самым ценным экспонатом он считал три листа (не по порядку) из какого-то очень редкого и старого журнала.
— Но мама хочет продать их, — мальчик внезапно погрустнел. — Она думает, что так сумеет мне помочь. Но разве она не понимает, что так будет только хуже?