Она повернулась и пошла к распахнутой настежь выходной двери.
— Куда ты?
Голос Джареда был резким, как удар бича в умелых руках.
— Сегодня можешь обойтись охранниками Рашида. Сейчас я не смогла бы предоставить тебе защиту, за которую ты платишь мне деньги.
И дверь за ней захлопнулась.
— Она ошибается, вы понимаете это? Негромкий голос Рашида нарушил напряженную тишину.
— В чем? — спросил Джаред, которому в эту минуту больше всего хотелось бы ее придушить.
— Она инстинктивно защитила бы вас. Она из тех людей, кто отдаст за вас жизнь — и не потому, что за это ей хорошо платят. — Рашид положил руку Джареду на плечо. — Мы можем на сегодня прервать переговоры. Я уверен, что у вас есть другие важные дела. Можно попросить кого-нибудь из ваших людей отвезти меня в Санта-Барбару?
— Конечно.
Было совершенно очевидно, что Джаред думает о чем-то другом.
Алекс чувствовала острую потребность вырваться из дома, чтобы окончательно прийти в себя. Прибежав в конюшню, она оседлала себе лошадь. Тим, заметивший, как она расстроена, пытался ее удержать, но она только отмахнулась от его советов.
Дав лошади свободу, Алекс забыла о времени. Ей было совершенно все равно, куда ехать. Ей просто надо было побыть одной.
Отыскав узкий ручей, она остановила лошадь и спешилась. Устроившись на обрывистом берегу, она устремила взгляд на далекие горы.
— Наконец-то нашлась!
Медленно повернув голову, Алекс обнаружила, что на нее смотрит разгневанный Джаред. Он слез с лошади и подошел к ней.
— Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? — прорычал он.
Она осмотрелась и наконец заметила, насколько удлинились тени: близки были сумерки.
— Нет, но вы наверняка мне это сообщите, — равнодушно ответила Алекс.
Когда Джаред швырнул что-то ей на колени, она вздрогнула.
— Мэвис боялась, что ты голодная, — объяснил он. — Что до меня…
— Что до вас, то я могу хоть умереть с голоду? — язвительно договорила она. В бумажном пакете оказался толстый сандвич с жареным мясом и маленький термос с кофе.
Джаред присел на корточки, глядя, как она жадно поглощает сандвич.
— Видеокамеры будут установлены завтра же, — негромко сказал он. — Я имел с Диной долгий разговор.
— Да?
— Она рассказала мне о твоих переговорах с Сент-Клером относительно бюджета твоей службы.
— Да неужели?
Ее короткие ответы заставили Джареда сжать зубы.
— Почему ты не говорила мне о том, как он тебе мешает?
Алекс доела сандвич и холодно посмотрела на него.
— Это была моя проблема, и я хотела справиться с ней своими силами, — упрямо ответила она.
— И поскольку не стала мне рассказывать, то проиграла.
— Я не проиграла бы, не случись это несчастье, — не согласилась она.
Джаред схватил ее за запястье, снова изумившись тому, сколько силы таится в этом хрупком с виду теле.
— Ты меня просто бесишь! — прорычал он.
— Не тебя одного!
Алекс отдернула руку, словно его прикосновение ее обожгло, и поспешно встала. Спустя секунду она уже сидела на лошади и подгоняла ее к дому.
Она все время ощущала у себя за спиной присутствие Джареда. Ее воображение даже заставляло ее чувствовать у себя на шее его теплое дыхание, а не прикосновение холодного ветра.
У конюшни Алекс задержалась, чтобы расседлать лошадь.
Стальная рука тисками сжала ей плечо и заставила повернуться.
— Надо признать, что ты нашла прекрасный способ сломать себе шею! — Его глаза пылали гневом, но при виде ее напряженного лица это выражение тут же исчезло. — Будь ты проклята! — простонал он, приникая к ее губам.
Другая рука Джареда обхватила ее шею, запрокидывая ей голову. Его тело придвинулось к ней вплотную, прижав к перегородке стойла.
Руки Алекс скользнули по его талии, и ладони легли на его обтянутые джинсами ягодицы.
— Джаред!
Ее глухой возглас был подавлен его властным языком. Алекс почувствовала его наливающуюся желанием мужскую плоть.
В ответ он соблазнительно потерся об узкие бедра Алекс своими бедрами. Его пальцы расстегнули пуговицы на ее рубашке и, не тратя времени на поиски, разорвали тонкий кружевной лифчик, открыв его губам пульсирующие страстью коралловые бутоны ее сосков. Алекс чуть слышно вскрикнула, ощутив его поцелуй в самой глубине своего существа. Ее пальцы уже деловито пробивались под грубоватую ткань его джинсов, хотя голос рассудка еще пытался ее остановить.