– Много воды утекло. Слыхал, Амато перебрался к вам?
– Можно и так сказать.
Я ускорил шаг, но Грэгори-Гаральдо-Альфредо-Ян, по всей видимости, счел это за признак энтузиазма и радостно поддержал мою скорость.
– Не ожидал, не ожидал. Малыш Амато некромантов терпеть не мог.
Поняв, что оторваться он «доброго друга» не удастся, я уж слишком резко затормозил и хлопнулся на лавку. Тот наклонился рядом, помахал по деревянной поверхности невесть откуда взявшейся салфеткой и чинно сел строго на очищенное место.
– А как его искусство? Все еще мечом машет?
– Слушай… Эм…
– Мустафа, – услужливо подсказал собеседник.
Этот тип начинает меня пугать.
– Знаю, – соврал я. – Я сейчас не хочу о нем.
Зря я это сказал. Мою фразу Мустафа воспринял, как лошади – сигнал на скачках. Оказался он в превосходном расположении духа и не смыкался ни на секунду. Говорил о каких-то боевых ангелах в его городе, о жизни, о какой-то ерунде…
Через десять минут я решил дождаться паузы в монологе Мустафы и удрать. Через пятнадцать я начал проклинать болтливого собеседника, этот парк, этих орущих птичек и выпирающий из лавки гвоздь. Через двадцать – вспоминать таблицу умножения. Через тридцать пять – вспомнил.
–…А она мне: «Я знаю, что ты мне изменял». А я ж не изменял. Но не верит! Тогда я ей: «Ладно, дорогая, откуда ты знаешь?». «Услышала». Но ведь слухи до нашего города доходят медленно…
– Погоди, – пролепетал я сонно. – Как – медленно?
И зачем я это слушаю?
– Как бывший поэт и бард, мой друг, со всей достоверностью сообщаю, что у слухов тоже есть скорость. Например, из Гильдона до нашего города они доходят за неделю.
Внезапная волна адреналина разлилась от груди до ушей. Стало жарко.
– Мустафа, а где ты услышал о той дуэли… и об Амато?..
– У себя, в Белых Скалах, – пожал он плечами, обтянутыми дорогой накидкой.
– Но дуэль была всего три дня назад!
Он замер. И вылупился на меня, будто впервые видел.
– Три? Но это невозможно.
– Стой, а что ты говорил о тех ангелах? В самом начале?
Брови Мустафы встретились на переносице. А мое сердце, стало быть, переместилось в голову – во всяком случае, пульс в ушах гремел неестественно громко.
– Ангелы. Искали преступника. Тот спрятался среди людей. Но ангел с размахом крыльев три метра никогда не спрячется среди людей.
– …Если только не лишится крыльев.
Ключ повернулся в скважине, все шестеренки встали на свои места, механизм сработал.
Амато легкий. Амато светлый. Амато ловкий. У Амато странное телосложение. Амато чего-то очень боялся.
Амато два года игнорировал меня. Но я некромант, а некроманты чувствуют свет.
– Амато…
Я так не бегал с тех пор, как закончил Академию Темных наук. Мустафа, полагаю, и того дольше, но стоит отдать ему должное – почти не отставал.
Выбежав из парка, мы едва не столкнулись плечами.
– Туда, – крикнул Мустафа, заметив мерно поскакивающую лошадку с повозкой. Я в несколько прыжков догнал ее и выскочил на брусчатку перед ней. Послышались неистовые окрики кучера. Лошади всхрапнули и остановились.
– Вашу лошадь до площади Покойных, срочно!
Кучер – бородатый мужичок в летах, – одарил меня ленивым взором. Несмотря на сумбурность моей речи – понял.
– Триста серебрушек.
Воровство, чистой воды воровство, но мне плевать.
– По рукам.
– И еще столько же в залог.
Мое сердце ушло в пятки. У меня физически не было столько денег с собой. Подбежал Мустафа. Оперся о дно повозки, пытаясь отдышаться.
– Сто.
– Нет, триста, – мужичок показательно достал из-за пазухи трубку.
– Да кто в своем уме станет носить шестьсот серебряных в кармане?!
Мустафа, все еще красный от бега, выровнялся и полез в карман. Хотел было что-то сказать, но сбитое дыхание не позволило выдавить ни слова. Он вынул из кармана шесть золотых и махнул мне рукой.
– Потом отда… Отдашь.
Господи,и это человек, который считает, что «надо думать только о себе»? Я с благодарностью ему моргнул – улыбнуться сейчас просто не смог, – и, без помощи кучера отстегнул одного из коней, резвого жеребчика, от упряжки. Буквально залетев на коня, я поспешно тронул лошадь пятками, – и понеслась.
Несмотря на название, площадь Покойных была очень даже живой.
Люди самоубийцами шастали прямо на проезжей части под копытами скакунов.
Наверное, сегодня был очередной религиозный праздник. Люди, люди, их слишком много, людей этих! Все такие веселые, никому не грозит опасность. Еще и ангелы всюду шастают.
Стоп. Ангелы?! Они не наши! Я покосился на толпу крылатых посреди площади. Местные ангелы на порядок ниже и светлее. А эти даже кольчуги носили, хотя наши не одевали ничего плотнее тог.
Один из них заметил мой взгляд и улыбнулся, косо глядя на меня. Вышло лукаво. Прямо, как у Амато.
Едва я влетел в парадную дверь, как услышал окрик:
– Рей!
Я даже не глянул, кто – взлетел по лестнице, на второй этаж.
– Амато!
В кабинете Коршуна встрепенулась тонкая, почти хрупкая фигура.
– Амато, – я облегченно прислонился к косяку.
Кислород в легких резко исчерпался, и мое тело само согнулось пополам, хватая ртом колючий воздух, точно рыба на суше.
Надо мной прозвенело вредно:
– Хоть кто-то объяснит, что здесь произошло?
И второй раз за день я ощутил такой ужас.
Это был не Амато. Посреди кабинета стояла дежурная медсестра – Инга. Или Игла, как мы ее называли. Игла что по телосложению, что по характеру.
Но больше всего меня напугало другое.
Мы стояли посреди разгрома.
Книжка, которую читал Амато, разметалась несколькими частями по всей комнате. Диван лежал на спинке. По стеклянному шкафу кругами побежали трещинки – тут кого-то явно приложили головой.
Я взглянул на косяк, к которому прислонился, и отшатнулся: на нем красовался кровавый отпечаток ладони и глубокий след от меча – тут кто-то явно едва успел отдернуть руку от меча. Только у Амато нет меча.
– Еще в коридоре, – Игла равнодушно протянула мне подсвечник.
Хотя хрупкая Игла держала его одной рукой, подсвечник казался каким-то чересчур тяжелым. А свет в моих руках падал какой-то неровный, дрожащий.
Где-то от начала перил и до моих ног тянулся кровавый след. Жертва вцепилась в перила, пока ее отрывали и волокли.
Я проследил глазами след. Он проходил под моими ногами, в комнату – прямо к окну, из которого мы прыгали накануне.
========== Хранитель ==========
– И никто не пришел на помощь?
Господи, это мой голос? Осипший, отчаянный.
– Это произошло в течении пяти минут и под заклятьем бесшумности.
Инга скрестила руки. Я прокашлялся. Ткнул ей дрожащий подсвечник в руки и прошел по следу к окну. Строго на подоконнике след обрывался. Но запах Амато – цветочный, но ни с чем не сравнимый, я ощущал до сих пор.
– Их… Их еще можно выследить.
– Валяй.
Я успел заметить, как она пожала костлявыми плечами и пощелкала ногтиками, проверяя маникюр.
– Вели, чтобы мне отправили подмогу, а я пойду вперед.
Она нехотя оторвала взгляд от ногтиков и взглянула на меня своими глазами-колючками.
– Мы уже разослали поисковикам посыльных нетопырей, но никто не отвечает. Из поисковиков только ты.
Я грязно ругнулся.
– Подгони Мракобеса.
Игла хоть и дура дурой, но не ослушалась. Девушка вылетела в коридор, а я одним прыжком перепрыгнул через подоконник.
Теперь-то на энергии можно не экономить. Началась моя будничная работа. Я привычно усилил нюх.
Всего в комнате их было двое, и если пленника волок ангел – а я отчетливо улавливал именно ангельский запах, – то и летели они низко. Похититель направился прочь от площали. Над домами пролететь не мог, так что летел по улице. Но там много людей и полуживой заложник привлек бы внимание, а значит, тут он заклятье бесшумности сменил на кокон невидимости.