О том, что Анабель могли поручить присмотреться к моим отношениям с Татьяной, я просто так сказал. Такой вариант был вполне возможен — меня же обязали Галиного двоечника на путь истинный направить. Но главное — мне хотелось показать Татьяне, что Анабель совсем не обязательно переполняет любовь и сострадание к собратьям-ангелам, равно как и к людям. Татьяна же усмотрела в этом величие ангельского единения и взаимовыручки. Кто бы сомневался? Как же могла бы великая Анабель не дать мне доброго совета? Как же могла бы она не научить меня, непутевого, уму-разуму? Хотел бы я посмотреть на того, кто бы ко мне с советами сунулся! Может, и хорошо, что она своего Франсуа на передний план вытолкнула…
Стоп. Мне же самому придется этого Галиного балбеса вразумлять. И расспрашивать. И наставлять. А если он меня пошлет, как я бы на его месте сделал…? Я ему пошлю! И уж, по крайней мере, я не буду Татьяну на разведку посылать!
Татьяна тоже об этом подумала — вот она, обратная сторона способности ангела-хранителя внушать мысли своему человеку. Довнушался. Нет, чтобы выборочно — о спортзале, например… Пришлось о нестандартных ситуациях ей рассказывать.
Прежде я с ней только об обычной работе ангела-хранителя говорил. Естественно — нашу-то ситуацию никоим образом нельзя было к необычным случаям отнести; мы сами между собой разобрались и Анабель — скорее всего — никто не посылал меня инспектировать. Собственно говоря, я и сам тогда мало что о них знал — если быть совсем честным, то почти ничего, кроме того, что не справившегося со своим делом ангела выдворяют с земли. Именно этим, в частности, отдел по внештатным ситуациям и занимается.
Татьяна вдруг спросила, смог бы я… выдворить кого-то. Как будто это самое страшное! Мне придется доклад писать по своим наблюдениям, характеристику ему предоставлять, рекомендации высказывать — выдворять его или нет! Что хуже — подписывать приговор или приводить его в исполнение? Я поежился. Что-то мне там, наверху, это дополнительное задание совсем иначе представлялось…
А на счет того, что бы я смог… Если бы у меня не осталось другой возможности хоть изредка на землю попадать, кроме как в составе отряда быстрого реагирования, пошел бы я в него и выдворял бы правонарушителей — быстро и безболезненно — чтобы ее скорее увидеть. Так что — прости, Татьяна, не идеальный ангел тебе в хранители достался!
Она принялась с жаром защищать этих самых правонарушителей. У нее для любого ангела найдется понимание и сочувствие — кроме своего собственного! Мне, понимаете ли, нужно было мозги вправлять, когда она от меня в свою раковину пряталась! Так она и вправила однажды — да так, что всей контрольной комиссии и не снилось: материализоваться меня заставила прямо у нее перед носом, без всякой подготовки.
Нет, она мне не даст-таки спокойно и вдумчиво подойти к этому поручению! Не терпится ей — она займется Галей прямо завтра. С ней, видите ли, Галя будет откровеннее разговаривать. А я так — рядом посижу, послушаю. Да кто из нас психолог? Она и сферы деятельности уже разделила: себе людей оставила, а мне ангелов доверила. Потом, видно, решила, что слишком легок мой удел будет — и добавила мне на плечи контрольную комиссию. Подумаешь, в самом деле…
Что?! Опять Анабель?! Анабель не побоялась доверить Франсуа…?! Доверить?! Можно подумать…
Татьяна велела мне думать дальше. Я почувствовал себя настолько польщенным, что не нашел слов, чтобы поблагодарить ее за столь редкую привилегию. Воистину нужно воспользоваться милостиво дарованным позволением…
Интересно, как я могу думать, если она постоянно бомбардирует меня все новыми вопросами?! Ну, научился я уже узнавать других ангелов — на свою голову! Вон вчера только в парке — четверо; а завтра в транспорте? Даже думать об этом не хочется. Ну, разумеется, я должен с ним завтра поговорить. Ну, и что, что в офисе толпа народа будет? Мне не обязательно на всю комнату кричать… У меня вдруг мелькнула интересная мысль. Ведь действительно мы с коллегой можем поговорить так, чтобы люди — Татьяна, в особенности — нас не слышали. И передавать ей все детали нашего разговора вовсе незачем — я их сам обдумаю и сообщу ей только самое важное. Только самое жизненно необходимое для ее участия в этом деле. Она и это будет по два часа в день обсуждать…
И в этот момент Татьяна попросила меня подавать ей знаки моего присутствия в офисе. И я опять почувствовал, что расплываюсь в лужицу вязкого варенья. Надо же — она все помнит. Как удачно все, однако, складывается: и вперед меня Татьяна вырываться не будет, и с коллегой я смогу поговорить вполне конфиденциально, и взглядом она меня целый день искать будет, и сейчас замолчала… И солнце припекает — сейчас точно расплавлюсь…
Я дал ей помолчать немного, наслаждаясь непривычным покоем. Но вскоре эта непривычность начала действовать мне на нервы. Солнце жарит, от Татьяны отбиваться не нужно, безделье как-то раздражает… А тут вода — совсем под боком… И вокруг никого… Может, пробраться туда потихоньку, а она пусть пока отдыхает? Да нет, украдкой, не сказав ей ни слова — нехорошо как-то. Еще пример подам, не дай Бог…
Я негромко намекнул ей, что не прочь бы окунуться. Что-то как-то быстро она отдохнула! Ведь и пяти минут не прошло в тишине и покое, а она уже вцепилась в меня со свежими силами, словно пару часов их набирала — и посыпались аргументы, один смешнее другого.
Возможно, я не умею плавать. Нет, вы слышали? Ангел-хранитель не умеет плавать — а заодно и бегать, прыгать, держать нагрузку и уклоняться от удара. Да даже у наших ангелов-распорядителей физическая подготовка лучше, чем у большинства людей!
Я могу простудиться в холодной воде. Путешествуя на крыше такси в любую погоду, значит, не простуживался, а сейчас, окунувшись на пару минут в прохладную воду под жаркими лучами солнца, воспаление легких подхвачу? Она о закаливании когда-нибудь слышала? Знакопеременная нагрузка только укрепляет организм!
У меня нет… Чего у меня нет? Каких таких плавок? Их во время плавания носят? У людей, что, для всех видов деятельности специальная униформа существует? Одежда должна защищать от холода… Да, согласен, и от посторонних глаз тоже, но ведь здесь никого нет! Как это — а она кто? Я, например, ее посторонней совсем не считаю, да и потом — она ведь однажды заставила меня все обновки прямо перед ней примерять! Тогда ее вопрос о приличиях не волновал…
Почувствовав, наверное, всю абсурдность своих аргументов, она замолчала. И даже назад, к поваленному дереву откинулась и глаза закрыла. Вот и замечательно. Пусть дальше отдыхает.
Я мгновенно сбросил с себя всю одежду и ринулся вниз к реке. Первый же шаг вперед напомнил мне о том ощущении, которое я испытал впервые сунув руку под кран холодной воды — в кожу ног словно иголки вонзились со всех сторон. Но как-то не так. По всему остальному телу кровь быстрее побежала, требуя прохлады и свежести. Ну что ж, я уже давно понял, что к велениям этого тела следует прислушиваться. Я сделал еще два решительных шага вперед, наклонился и ринулся в воду всем телом. Ох, по всему телу иголки — но почему-то жарко стало. А, понятно, они кровь теперь со всех сторон разогнали. Причем так разогнали, что у меня руки сами собой замахали, как крылья водяной мельницы, бурным потоком подталкиваемые. Противоположный берег ринулся мне навстречу. Сейчас доплыву до него и назад.
На очередном гребке я вспомнил, что Татьяна осталась там без присмотра. Пусть на пару минут, но все же. Я оглянулся, чтобы посмотреть, что она там делает. И увидел ее у самого края воды. Я открыл рот, чтобы крикнуть ей, чтобы с места не шевелилась, пока я не вернусь, и чуть не захлебнулся — вода действительно двигалась, и прямо мне в лицо.
И только потом я заметил, что Татьяна стоит не просто сзади меня, а сзади и слева. Очень слева. Э-э-э, куда это меня тащит? Еще не хватало, чтобы какая-то река унесла ангела-хранителя от вверенного ему объекта хранения! Да не будет того, чтобы меня пересилил какой-то горизонтальный душ — пусть даже очень большой! Я поплыл назад, но наискосок, к тому месту, с которого забрался в это обманчиво безразличное творение природы.