– Когда вы его получите?
– Самое позднее завтра.
– Прекрасно. Если вы надумаете, положите записку за зеркало женского туалета в ресторане «Агилар». До полуночи. А сейчас я ухожу.
Телохранителей так и подмывало двинуться к ней, но они благоразумно остались сидеть.
– Смотрите не вздумайте на меня донести. Если меня схватят, сеньора Барбера тут же казнят.
– У меня и в мыслях нет на вас доносить, – уверил ее Малко.
– И передайте Хуану Эчепаре, – добавила она, – что он не доживет до конца года. Он такой же преступник, как Барбер.
На этой змеиной ноте она захлопнула дверь.
– Пойти за ней? – предложил Крис.
Малко ответил беспомощной улыбкой.
– Если у вас есть волшебная палочка, чтобы превратиться в подземную крысу...
– Вы видели Барбера?
– Да, – сказал Малко, – он жив, но в весьма плачевном состоянии.
Как бы худо ни было, а Малко все же сумел затеять торг с тупамарос.
Возможно, он и совершил грубую ошибку, отпустив Флор, но он не чувствовал в себе достаточно отваги, чтобы ставить под угрозу жизнь Рона Барбера.
Американский посол пробежал глазами телекс с энтузиазмом налогоплательщика, изучающего извещение о сумме налогов. Он протянул телекс Малко без каких-либо комментариев. Сообщение было кратким:
«Невозможно вступать в переговоры с террористами. Сделайте, однако, все, даже невозможное, ходатайствуя перед уругвайскими властями о спасении Рона Барбера».
Малко поднял голову.
– Значит, пусть Барбера казнят?
Посол покачал головой. Радостный, как чирей, который вот-вот прорвется.
– Нет. Это официальный ответ Государственного департамента, который попадет в архивы и которым можно будет помахать перед носом у уругвайцев, если дело плохо кончится. Я разговаривал лично с Дэвидом Уайзом, и он дал вам зеленый свет на проведение этой операции. Полуофициально. В частном, так сказать, порядке.
– Ничего себе, – с легкой иронией сказал Малко. – Получается, что я пойду на штурм тюрьмы просто так, для своего удовольствия... Что еще?
– Это все, – с кислым видом ответил посол. – С этой минуты ваша официальная миссия может считаться законченной. Кроме того, я буду просить вас как можно реже являться в посольство. Я предупрежу полицейское управление, что в деле поисков Рона Барбера мы полностью полагаемся на них. Однако ничто не препятствует тому, чтобы вы остались в Монтевидео в качестве частного лица.
– Вы думаете, они клюнут на эту удочку? – спросил Малко.
– Это уж их забота, – сказал посол. – А я даже и знать не хочу, что вы собираетесь делать. Душой я с вами, но я буду решительно отрицать, что ЦРУ имеет какое-либо отношение к вашей акции. Даже если вам придется отсидеть годик-другой в уругвайской тюрьме.
Приятная перспектива, нечего сказать.
– Криса с Милтоном вы отошлете обратно?
Посол задумался.
– У меня нет никаких инструкций относительно ваших телохранителей. Думаю, они тоже могут остаться в качестве туристов.
– Они будут счастливы, – уверил Малко.
Посол встал. Он не любил подобных историй, от которых так и попахивает серой.
В зале «Агилара» было полно народу. В этом модном ресторане книзу от Пьяца Индепенденсиа подавали вполне приличную морскую живность, запеченную в тесте. Малко встал и направился к туалетам.
Дверь женского туалета была приоткрыта. Малко быстро заскочил туда, просунул белый конверт за зеркало умывальника и вышел вон.
Ресторан походил на вокзальный буфет с высокими потолками и старомодным убранством. Трое мужчин предавались мрачным мыслям. В своей записке Малко просил встречи с Флор. Без помощи тупамарос он обойтись не мог.
– Будем привлекать малышку со старой обезьяной? – спросил Крис.
Речь шла о Лауре и Эчепаре. Малко задумался.
– Это будет для них немалый риск. Особенно для Эчепаре.
– Так тоже сказать, – вставил Милтон, – в тюрьме жратва наверняка не хуже, чем в этом ресторане.
Морская живность приводила его в ужас тем более, что с омарами в Монтевидео было туго. Малко, скорчив рожу, пригубил приторно-сладкое, на любителя, вино.
– Все же я попрошу Хуана нам помочь, – сказал он. – Может, выторгую ему жизнь.
У него было восемь дней на то, чтобы сделать практически невозможное. Флор предложила ему дурацкую сделку.
Глава 15
«Опель» медленно проехал перед большим крытым входом. Малко ясно различил огромную надпись: «Тюремное учреждение». Тюрьма Пунта-Карретас со своими восьмиметровыми стенами, построенная фасадом к морю в самом центре города, имела неприветливый вид. Вверху синело небо, стояла жара.
– Да, влипли, – пробормотал Крис Джонс.
Вот уже битых полчаса Малко с телохранителями осматривали подходы к тюрьме, ожидая, что в голову придет какая-то идея. Результаты осмотра не обнадеживали. Тюрьма была возведена на наклонном участке. Улицы, окаймлявшие ее нижнюю сторону, были закрыты для движения. Над каждым углом восьмиметровой стены возвышался каземат, окруженный колючей проволокой.
Малко развернулся и неторопливо направился в обратном направлении по улице Хосе Эллаури, которая шла вдоль верхней стороны тюрьмы. Благодаря покатости участка можно было заметить камеры, оконные решетки и даже самих заключенных в тюремном строении, находившемся за садом и административным корпусом. Все, казалось, охранялось самым строжайшим образом. Тюрьма явно не походила на бутафорскую.
Когда Малко проезжал мимо тюрьмы, от угловой будки отделился охранник. Он выскочил на мостовую и преградил им дорогу. Малко резко затормозил, чтобы его не раздавить. Охранник подошел к «опелю» с автоматом наизготовку и спросил:
– Что вы здесь делаете?
– Проезжаем мимо, а что? – с самым невинным выражением лица ответил Малко.
Охранник окинул трех мужчин в «опеле» подозрительным взглядом.
– Вы уже третий раз здесь проезжаете. Никто не имеет права останавливаться или замедлять ход перед Пунта-Карретас. Вы что, не знали?
– Не знали, – ответил Малко.
Уругваец помахал перед ними своим автоматом.
– Мотайте отсюда. И если я увижу вас еще раз, выстрелю по шинам. Можете, тогда идти жаловаться в свое посольство.
Малко тут же дал газ. В смотровое зеркало он увидел, как охранник записывает номер «опеля».
– Тут нужен танк, – вздохнул Крис Джонс. – Да и то...
Лаура Иглезиа предупреждала Малко, что после нескольких побегов тюрьма стала тщательно охраняться. Он все же не думал, что до такой степени...
Пунта-Карретас исчезла за деревьями. Малко мчался к улице Генерала Риверы. Когда он выходил из «опеля», к нему подошла молодая девушка и сунула записку. В ней была лишь одна строчка: «Приходите в монастырь в одиннадцать». Значит, Флор получила сообщение, оставленное в «Агиларе».
В Монтевидео о Роне Барбере больше не говорили. Будто он уже умер. Хуан Эчепаре затаился у себя на вилле, предоставив «опель» в распоряжение Малко. Одна лишь неистовая Лаура – явно неравнодушная к золотистым глазам – с готовностью предлагала свои услуги. На всякий случай.
Старая монахиня бросила на Малко в высшей степени недоверчивый взгляд.
– Посещения категорически запрещены, – сказала она. – Кроме как членам семьи.
– Сеньорита Каталина сама просила меня прийти, – настаивал Малко.
– Как ваше имя?
– Принц Малко Линге.
Она вытащила из своего объемистого рукава клочок бумаги, и быстро пробежала его глазами.
– Ладно, – нехотя проворчала она. – Входите.
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы он мог пройти. Задвижка щелкнула за его спиной. Малко пошел по коридору следом за семенившей впереди старой монахиней. Она открыла какую-то дверь и сказала:
– Подождите здесь.
Ключ повернулся в замке: его заперли! Доверием тут особо не отличались.