Рукой мужчина поглаживал её по спине, а девушка хотела, чтобы Билл позволил ей снять корсет и почувствовать, как его пальцы заскользят вдоль позвоночника.
– Разве сегодня ты была шлюхой в церкви? Или когда сидела на берегу реки? Или когда съела имбирный пряник быстрее, чем я?
Она удивилась своему смеху сквозь слезы.
– Разве ты была шлюхой, когда пригласила меня сегодня в постель?
Этот вопрос был самым неопределённым, когда Билл произнес его низким и осторожным голосом.
Мелисанда покачала головой.
– Нет, – это была правда. – Не была.
Губами, а затем и щекой, он мягко коснулся её макушки.
– У тебя никогда не было кавалера?
– Никогда.
– Хочешь, им стану я?
Мелисанда села, отпрянув назад, чтобы получить возможность заглянуть в его глубокие карие глаза.
– Как ты можешь хотеть быть со мной?
Она слышала, как другие шлюхи разговаривали о своих возлюбленных, но думала, что эти мужчины встречались с ними только из-за возможности пользоваться их услугами бесплатно. У некоторых женщин даже были мужья, но этим мужчинам, скорее всего, давно было наплевать на своих жён, раз уж те работали в борделе. Мелисанда же никогда не рассматривала возможность отношений вообще.
– Мой отец сбежал, когда мне было шесть, – произнес Билл. – Или, может, его кто-то прирезал на пристани и сбросил в воду. В любом случае, он так и не вернулся домой. Все мальчики в нашей семье работали, и моя мать делала всё, что могла, чтобы заработать деньги. Думаю, торговля своим телом была единственной вещью, которую она не делала, но было много женщин в нашем квартале, кто этим занимался. Это были обычные женщины, которые обогревали меня в холодные дни, кормили куском хлеба и поили горячим чаем вместе со своими детьми. Я никогда не видел никакой разницы в них. Они работали так же, как и все мы. Берегли своих детей от голода.
– Но ты не... я имею в виду, ты не любил их.
– Они были на вид гораздо старше меня, – с сарказмом произнес он.
Мелисанда снова рассмеялась и позволила себе опуститься на его грудь.
Девушка чувствовала себя с ним в безопасности. Чувствовала, что о ней заботились. Как она могла сказать нет?
– Когда я смогу увидеться с тобой, кроме тех дней, что ты приходишь сюда?
– У тебя есть выходной?
– Думаю, я могу уйти в любое время утром. Никто не хватится. Но ты же работаешь.
– Не по воскресеньям.
– У тебя есть комната? – спросила она.
– На улице Ферст Вард, но ты не должна...
– Я приду. В это воскресенье.
Он дал ей адрес и объяснил, как найти его комнату, а затем обнял её, позволив услышать своё учащенное сердцебиение. Мелисанда закрыла глаза и осталась лежать свёрнутой на его коленях столько, сколько посмела. И когда спустилась вниз работать, даже не обратила внимания, с кем вновь поднялась в комнату. Единственный мужчина, который стоял у неё перед глазами – это Билл.
Глава 4
* * *
Мелисанда с нетерпением ждала воскресенья всю неделю. Она не видела Билла с той ночи в её комнате, но думала о нём каждый день и час. Девушке было интересно, как он мог смотреть на неё и видеть своей возлюбленной.
Субботний вечер, как обычно тянулся слишком долго. По воскресеньям работали лишь некоторые из мужчин, а это означало, что девушки трудились до тех пор, пока не без сил не падали в свои грязные постели в четыре утра. Но Мелисанда не пошла спать. Она нагрела воду в тускло освещённой кухне и наполнила металлическую ванну, чтобы иметь возможность отдохнуть от всех мужчин, которые к ней прикасались.
Она вымыла волосы, а затем села рядом с камином, чтобы втереть в кожу ароматное масло. Вместо того, чтобы стягивать волосы в привычный тугой пучок, скрутила их в несколько жгутов, свободно ниспадавших между лопатками. Однажды она состригла их в знак протеста против длинных локонов, которые мать заставляла Мелисанду распускать для клиентов, когда продавала её как красивую девушку-мулатку. Что являлось ложью, как и всё остальное. Её бабушка была темнокожей поварихой в доме посла, а дед – белым. Светлого пигмента, доставшегося Мелисанде от отца, по-видимому, было не достаточно. Поэтому раз в неделю, мать втирала ей в кожу различные зелья, чтобы попытаться сделать её ярче, и девушка по-прежнему могла ощущать запах гари, когда та обрабатывала её волосы горячими щипцами.
Мелисанда всё ещё скучала по волосам, которые отрезала. Она отращивала их с тех пор, но вовсе не из-за тщеславия. Девушка продолжала прятать волосы в пучке. Однако сегодня она не желала делать этого. Сегодня было что-то, принадлежавшее только ей, и она хотела, чтобы Билл увидел это.