— Мы оба сделали и сказали слова, которые не должны были. — Хейло вдохнул и резко выдохнул. — Слова, которые на самом деле не имели в виду. Но ты знаешь, какая лучшая часть в том, чтобы бороться с тем, кого любишь?
— Нет, я новичок в этом, забыл? Понятия не имею!
Хейло засмеялся, и я стиснул его крепче.
— Лучшая часть в том — помимо действительно серьезных вещей, — что я все еще буду здесь, когда ты остынешь. Когда ты подумаешь и решишь, что был не прав, и я — лучшее, что с тобой случалось.
Я расхохотался.
— А, так вот, как это работает? Я всегда лажаю, а ты всегда прощаешь меня.
Хейло поджал губы, делая вид, будто бы обдумывает эту мысль, но прежде, чем он сумел сказать хоть слово, я одним движением пересадил его с собственных колен на сиденье и навис над ним.
— Я люблю тебя, — повторил на этот раз только для Ангела, только ему и потому что хотел этого.
— Я тоже тебя люблю.
Хейло пробежал пальцами по моей щеке к подбородку. А я все еще пытался распознать атаковавшие меня эмоции и посмотрел в его прекрасные глаза. Но прежде, чем ответил, машина остановилась, и водитель сообщил о нашем прибытии.
Мы неохотно разъединились и выбрались из машины. По пути к частному лифту снова переплели пальцы, а затем в тишине поднялись наверх. Наше «я люблю тебя» на заднем сиденье машины погрузило нас в момент блаженства, и как только лифт достиг верхнего этажа, а его створки разъехались в стороны, Хейло вернулся назад в мои объятия.
Он зарылся пальцами в мои волосы, и мы вновь слились в поцелуе. Я вывел его из лифта туда, где в последние дни без него было слишком одиноко и пусто. Один из нас застонал, а, возможно, оба, и мы вцепились в пиджаки друг друга. Сняли их и, когда те упали на пол, потянулись к рубашкам. Мы так сминали материал в неуклюжей попытке стать ближе, что несколько пуговиц отлетели и покатились по деревянному полу. Я усмехнулся напротив губ Хейло и посмотрел вниз на свою разорванную рубашку.
— Боже, Ангел. Ты торопишься что ли?
Хейло провел языком по губам и погладил мой обнаженный торс, а затем сцепил руки у меня за шеей.
— Это были долгие четыре дня.
Я схватил его за задницу и прижал к себе.
— Да, блядь, были, — рыкнул я и, наклонившись, зарылся носом в золотые кудри возле его уха. — Скучал по тебе чертовски сильно.
— М-м-м, — Хейло склонил голову на бок. — Я тоже.
— Я был таким жалким. Не вылезал из кровати неделю с твоей футболкой, чтобы не забыть запах, — признался я.
Хейло стянул с себя черную рубашку, а я выхватил ее у него из рук, поднес к носу и вдохнул.
— Вайпер? — Хейло потянулся, мягко разжал мои ладони, забрал рубашку и бросил ее на пол. — Тебе больше это не нужно. Я здесь. Отведи меня в свою постель. Я соскучился по тому, чтобы быть там с тобой.
Я подал ему руку, и когда Хейло вложил в нее свою, первоначальный хаос, что сопровождал наш вихрь эмоций, улегся. На его место пришло новое чувство. То, которое согрело меня изнутри, когда я крепче обнял Хейло и позволил ему вернуться назад в мою спальню и мое сердце.
ГЛАВА 3
ХЕЙЛО
Вайпер закрыл дверь спальни и, привалившись к ней спиной, поставил меня перед собой и бедрами подался ко мне. Еще никогда я не видел такого голода в его глазах. Но Вайпер не набросился на меня, как я ожидал. Вместо этого он поднял наши переплетенные пальцы и поцеловал мои костяшки. Затем опустил на свою обнаженную грудь мою ладонь и накрыл ее своей. После медленно направил наши ладони вниз по твердому рельефу своего тела.
Странно. Я был с Вайпером так много раз, но сегодняшний отличался от всех предыдущих. Я будто бы впервые касался его. Рука у меня дрожала, когда он скользил моими пальцами по своему прессу и ниже. Полагаю, дрожала именно моя рука. Но мог дрожать и Вайпер, ибо стоило надавить пальцами под поясом его джинсов, он резко и судорожно выдохнул. Он убрал свою руку с моей, но глаза оставались сосредоточенными, словно он ждал, что же я предприму дальше.
На долгий миг единственное, что я мог делать — смотреть. Смотреть на мужчину, который пообещал себя мне. Как стало возможным, что он мой? Это все еще не укладывалось у меня в голове, и я не был уверен, что уляжется. Единственная вещь, в которой не приходилось сомневаться — на этом мужчине слишком много одежды.
Я поднял руки к его плечам, и Вайпер отпрянул от двери, чтобы позволить рубашке упасть на пол. Мое тело вступило в борьбу с разумом, когда оливковая кожа предстала перед глазами. Часть меня хотела впиться в его тело и взять то, в чем я отказывал себе несколько дней. А другая — мечтала раствориться в этом моменте и растянуть время. Я провел ладонями вниз по его рукам, наклонился и украл поцелуй. Затем отодвинулся и потянулся к пуговице джинсов Вайпера. Расстегнул, медленно потянул бегунок молнии вниз. Глаза Вайпера вспыхнули. Но прежде, чем я смог спустить джинсы с его бедер, он схватил меня за пояс и, прижав к себе, впился в мой рот. Я потерялся в поцелуе, едва замечая, как Вайпер повел меня к кровати и быстро расстегнул мои брюки. Я коснулся ногами края матраса, а Вайпер в этот момент взял в руку мою растущую эрекцию. Из-за ощущения теплоты и твердости его ладони мои глаза закатились буквально до затылка.