— Почти забыл, как хорошо ты ощущаешься, — пробормотал я прямо ему в рот и прикусил его нижнюю губу.
— Тогда напомнить тебе — будет моим гребаным удовольствием.
Пока Вайпер гладил мой член, я стянул штаны с боксерами, готовый стать ближе к нему насколько это было физически возможным. Я дернул джинсы Вайпера вниз, и — сюрприз-сюрприз — под ними не было ни гребаного клочка одежды.
— Черт, Вайпер, ты издеваешься? — простонал я.
Я взял его ствол и провел ладонью вверх и вниз, отчего Вайпер чертыхнулся.
— Забирайся на мою чертову кровать.
Он практически рычал, и это послало мурашки вниз по моей спине. Я сделал, как было велено — разве я мог сопротивляться доминирующему Вайперу? Моя задница очутилась на матрасе уже через две секунды, но, чтобы отодвинуться назад, у меня не осталось времени: Вайпер оседлал мои колени. Он толкнулся своим членом в мой и зарылся пальцами мне в волосы.
— Ты нужен мне, Ангел, — теплое дыхание коснулось моих губ, и я открыл рот, чтобы вдохнуть его.
— Тогда возьми меня. Я твой.
Едва я договорил, как Вайпер обрушил свой рот на меня и опустил свободную руку вниз, чтобы обхватить наши эрекции. Черт, ощущать член Вайпера, потирающийся о мой член, и его палец, кружащий по головке — было почти невыносимо. Словно годы прошли с тех пор, как его руки и рот были на мне. Не дни. И я жаждал большего, намного большего. Сегодня хотелось стереть из памяти последний раз, когда мы были вместе на крыше моего дома, а я так злился и был расстроен. Я чувствовал себя использованным и хотел в ответ использовать Вайпера. Но попытка причинить ему боль, в конце концов, причинила боль мне.
Вайпер будто бы понял, о чем я думаю. Он перестал меня целовать, но руку оставил на месте.
— Что случилось, Ангел?
— Ты тоже прости меня, — пробормотал я, обхватывая ладонями его лицо и заглядывая в прекрасные глаза.
— За что?
— Та ночь на крыше. Я… Я пытался наказать тебя.
— Знаю, — он убрал с моего лба локон и заправил его за ухо, — я это заслужил.
— Не хочу причинять тебе боль снова.
Намек на улыбку искривил губы Вайпера.
— Тогда никогда больше, блядь, не оставляй меня.
— Никогда.
Вайпер наклонил голову, прикоснулся ко мне губами и прошептал:
— Никогда?
Кивнув, я провел рукой вниз по его шее к груди и положил ладонь поверх его сердца.
— Никогда.
Вайпер глубоко вдохнул и, запутавшись пальцами у меня в волосах, оттянул мою голову назад, чтобы заглянуть мне в лицо.
— Это должно до смерти меня пугать.
— Но не пугает. Верно?
Взглядом Вайпер изучал мое лицо, и я позволил своей руке скользнуть вниз по его телу, чтобы на этот раз обхватить оба члена. Это заставило Вайпера податься вперед, и я наклонился, встречая его на полпути.
Губами я нашел впадину у его горла, и когда он крепче сжал пальцами мои волосы, притягивая меня ближе, услышал его слова:
— Нет, не пугает.
Я закрыл глаза и позволил себе раствориться в его словах. Эмоции, окружившие нас, оказались сильнее, чем я когда-либо испытывал. И стоило Вайперу толкнуться в меня, как от произнесенных истин настрой в комнате изменился: быстрота и безумие перетекли в медлительность и чувственность.
Я хотел этого мужчину. Хотел смеяться с ним. Хотел бороться с ним. Хотел трахаться с ним до тех пор, пока единственное, на что у меня останутся силы — это улыбаться. Но самое большое откровение, которое мы оба открыли для себя, когда вновь обрели друг друга в темноте Нью-Йоркской ночи — мы хотели любить друг друга, и неважно какой ценой.
— Ангел, — низкое мурлыканье вырвалось из горла Вайпера, когда он оттянул мою голову назад. Я открыл глаза, и он прихватил меня за подбородок, удерживая мое лицо. Его губы оказались поверх моих. — Боже. Это лицо…
Вайпер провел большим пальцем по моей щеке, и мы оба улыбнулись.
— Не устану любоваться этим лицом. Особенно когда ты смотришь на меня, как сейчас.