Встав, он направился в гостиную, где застал Доминика, чистившего за столом отцовский Глок. Хотя Доминику было всего тринадцать лет, отец учил его обращаться с оружием с десяти лет. К этому времени его брат мог разобрать пистолет и собрать его обратно за считанные секунды.
Люцифер сидел рядом с ним за столом и пересчитывал деньги, которые, по мнению Ангела, ему не принадлежали.
Сев на диван, он взял пульт и включил телевизор, переключив его на программу, которую ему, вероятно, не следовало смотреть, так как в это время раздавалась стрельба.
— Выключи это дерьмо, Ангел, — огрызнулся Люцифер, не поднимая глаз от денег, которые он пересчитывал.
Его мизинец на мгновение завис над кнопкой, прежде чем он нажал на нее. Потом еще раз, и еще, и еще.
— Я сказал выключить его на хрен! — прорычал Люцифер, когда громкость телевизора только увеличилась.
Он не обращал на него внимания, крепко сжимая пульт в своих потных руках.
Из-за шума невозможно было пересчитать деньги, Люцифер положил пачку наличных и поднялся, чтобы встать перед сыном.
— Встань.
Ангел посмотрел на своего пугающего отца, который кипел от гнева. Он встал на трясущиеся ноги, зная, что если он этого не сделает, то то, что сейчас произойдет, будет намного хуже.
Когда тыльная сторона ладони коснулась его щеки, это заставило его восьмилетнее тощее тело полететь на пол. Затем все помутнело, когда рука схватила его за запястье и потащила по полу. Он слышал только металлические щелчки, когда Доминик начал собирать пистолет, который он чистил.
Его тащили по коридору, когда он увидел, что старший брат загораживает вид на гостиную.
Доминик поднял Глок. Сузив глаза, он прицелился в затылок их отца, нажимая пальцем на спусковой крючок.
Улыбка появилась на губах Ангела, пока его тащили по полу.
Щелчок.
Хотя братья знали, что пистолет не заряжен, они оба надеялись, что звук пистолета не был пустым. Он смотрел, как Доминик исчез из виду, когда его втащили в комнату, но прежде чем он полностью исчез, он впервые увидел гордость в глазах старшего брата.
Когда его рука опустилась на пол, он услышал звук ключа, входящего в замок, и повернул голову, чтобы увидеть, как отец медленно открывает запертую дверь.
Дрожащее маленькое тело, обнаруженное внутри крошечного шкафа, начало двигаться, когда свет упал на его лицо. Ангел словно заглянул в свое недалекое будущее, когда его обрата-близнеца вытащили из шкафа и втащили внутрь.
— А-ан... гел. — Матиас пытался говорить, но его голос был слабым. С ужасом на лице он начал понимать, что сделал Ангел.
Между ними была связь, связь, поэтому, когда Ангел несколько часов не слышал ни звука из шкафа, он знал, что Матиас был сломлен. И он знал, что если он не сделает что-то в ближайшее время, то он будет слишком далеко.
Когда дверь закрылась и наступила темнота, Ангел мог только надеяться, что когда дверь снова откроется, он будет тем же человеком, что и тогда, когда дверь закрылась...
...Очнувшись от кошмара, Ангел сел в постели, его обнаженное тело было покрыто потом. Включив прикроватную лампу, он провел руками по волосам, делая долгие, глубокие вдохи.
Только через минуту, когда его взгляд вернулся к прикроватной тумбочке, он понял, что на ней нет кольца с подковой, которое он украл.
Встав, он оглядел пол, чтобы проверить, не упало ли оно, прежде чем в его сознании возник образ Адалин, что прижималась к тумбочке.
Эта чертова сука...
***
Адалин покрутила тяжелое кольцо на пальце, глядя на него, и улыбнулась от уха до уха.
Шах и мат, засранец.
Одиннадцать
Ты такая же хуйня, как и мужчины, которые тебе нравятся
Когда заканчивалось второе занятие, Адалин задумалась, понял ли Ангел, что она взяла кольцо, - весь день он не подавал ей никаких признаков. Она ожидала хотя бы бокового взгляда, но не получила даже этого.
Они с Лейк ушли из класса последними. Даже профессор опередил их на обед.
— Ты не возражаешь, если я поговорю с Адалин наедине? — спросила Ангел у Тома, когда девочки вышли из класса.
О Боже, он знает.
Том окинул его тяжелым взглядом, прежде чем кивнуть.
— Спасибо. Мы встретимся с остальными в кафетерии, — заверил он его.
Когда Лейк, казалось, забеспокоилась, не решаясь уйти, Адалин попыталась успокоить ее. Однако, по правде говоря, внутри у нее все клокотало.