Сейчас спать, потом душ, потом я тебе такую прическу сделаю, все обзавидуются..
Но проснувшись Варя попросила подругу остричь ей кудри коротко –коротко и покрасить в рыжий цвет. Когда все процедуры закончились, на Варю в зеркале смотрела измученная рыжая простушка. Но женщине было уже все равно,лишь бы не походить на Лешину бывшую.
- А крысы рыжими бывают? – спросила она Машку, за что получила по - плечам кухонным полотенцем. Маша всхлипнула, но тут же слезы ее высохли, приехал Арон ,впереди был семейный ужин, который Варя, извинившись, пропустила.
Она не нашла в себе сил за эти дни посетить мужа в госпитале. Пришла уже на выписку, заняла у подруги денег на такси, лишь бы быстрее все кончилось.
Алексей только вздыхал тяжело и пытался обнять, но Варя молча отстранялась .И в подъезд они входили уже как чужие люди, по- крайней мере Варе так казалось.
Когда в лифт ворвалась Настена, Варя, закрыв глаза, вышла из кабины. Чувство было такое, словно опять тонет в море.
За створками дверей была тишина, хотя у женщины так заложило уши, что она вряд ли бы чего услышала.
Варя видела в полной тишине открывшуюся дверь квартиры лифтерши ,та что- то ей говорила, потом под лопатками завибрировала двери лифта. Кабина поехала вверх.
- Вот и домой уже поехали, муж и жена, а я что, мне идти надо.- Но вместо этого она потеряла сознание и очнулась уже в квартире лифтерши.
Та смотрела в окно и подпевала орущему телевизору.
- Без тебя, без тебя ,все ненужным стало сразу без тебя.
Можно было конечно поехать к Маше, или вернуться к фее –подружке Елене, но что такое перевернулось в душе , что ей захотелось уйти к людям совсем ее не знавшим.И она пошла снов к Батюшке Макарию.
-Вы чего ищите ? Если праздности ,то это не по адресу. У нас каждые руки на счету. Вот приют для девочек открываем Вы кто по специальности?
- Филолог.
-Вот это хорошо. Будете воспитателем – наставником. Уроки помогать делать, учить гигиену соблюдать, и все это за хлеб и кашу .
-Пусть, мне, чем хуже, тем лучше.
- Ну, милая,с чего бы хуже? У нас не тюрьма, вы глаза то откройте, вы только для себя до этого дня жили, а надо для людей.
Варя не стала спорить, не хотелось делиться прошлой болью:как три года ухаживала за больной матерью, уколы, памперсы и страх .Когда с каждым день любимый ,самый дорогой человек ,перестает быть человеком ,забывая твое имя ,и ведя себя ,как животное.
Но та, прошлая боль, ничто, по сравнению с потерей любви и надежды .
-Вы шить, вышивать, готовить любите и умете?- спросила, старшая приюта ,матушка Софья.
-Нет, я готовлю, конечно, но для двоих, ну троих, у меня маленькая семья. Была. – Поправилась Варя.
Она видела, как матушка смотрит на нее, как на бесполезное для приюта приобретение.
-Вообще что любите, чему детей можете научить?
- Я читать люблю, у себя в городе в библиотеке работала .
- Ну, мы это все любим, – в голосе матушки совсем уж полное разочарование.
-Я сказки пишу, – смущаясь призналась Варя .
-Серьезно? Ну прочтите .
Варя открыла ноутбук и прочитала о девочке Бусинке ,и псе, верном Норче.
-А что неплохо, конечно, лучше бы вы писали притчи, но научитесь, напишите. А пока будете в библиотеке нашей книжки «лечить», через ночь у девочек в спальнях дежурить, и сказки детям читать.
Светской литературы в библиотеке при церкви не было, и Варя позвонила Лене, чтобы собрала все ее детские книги и прислала через проводников поезда.
Подруга присматривала за ее квартирой, нашла своих дальних родственников, молодую пару с маленьким ребенком, деньги пусть и небольшие откладывала на счет в банке, для Вари.
Пришлось позвонить Маше, сказать, что все в порядке, что жива, устроена, и начала новую жизнь.
Маша умоляла ее дать адрес, но Варя отключила телефон.
Ей было тяжело. Она не очень - то умела общаться с детьми, вернее с такими детьми, чья жизнь, была не сахар и не мед, образно говоря.
За каждой воспитанницей стояла история нищеты - и денежной, и духовной. Некоторые девочки ночью кричали ,почти как Алеша, от своих военных снов.
В первую ночь, когда она попробовала взять семилетнею Лиду на руки и убаюкать, она увидела как другие девочки проснулись, смотрят и ждут, чтобы и им досталась эта нежданная ласка .
-Вы должны закалить сердце. Нельзя выделять никого. Всем одинаково ровное ,неравнодушное отношение. но чем к рукам приручать, несите доброе слово ,которое , как известно и кошке приятно.- поучала ее двадцатилетняя Ирина, ее напарница и наперсница.
Варя и так старалась не всматриваться в лица воспитанниц, знала за собой эту особенность запоминать лица.
Сама она спала без сновидений, но даже устав от ночных дежурств она, засыпая, вспоминала ласки Алеши, его горячие руки. И весь он словно был рядом ,так тосковала по любимому ее тело и душа.
Она , что он уехал в очередную поездку, потом приехал, так прошло много дней, почти три месяца.
Варя свыклась, со своим внутренним одиночеством. Это было обычное состояние ее души по жизни. Все вокруг сам по себе она сама по себе.
Дикая тварь из дикого леса.
Иногда ей хотелось, чтобы их с Алешей встречи не было. Но приходил новый день и она молилась за здравие раба божьего Алексея, за всех путешествующих ,на морях и в пустынях. Он был теперь частью ее души, полгода их счастливой жизни, как ей казалось теперь были ей наградой за то, что не бросила мать, не предавала никого и никогда .
Полгода ,как много и как мало. Много для ее одинокого прошлого ,но мало ,для того, чтобы зачать новую жизнь.
Первое время она боялась что матушка Софья или ее напарница будут вовлекать и агитировать ее ,даже сама не представляла за что .Все представления о верующих были скорее взяты из книг. Варя ужасно боялась ,что начнут склонять ее на постриг в монахини.
Но проходили дни,и ничего подобного не случалось. И бесед душевных ей никто не навязывал.
Лида научила Варю вязать крючком, и теперь придумывая и рассказывая детям сказки ,Варя успевала обвязать дюжину платочков.
Все это давало силы жить.
Она похудела, взгляд из странного, стал более открытым, дети, не прощали ей равнодушия. Она перестала быть добренькой тетей, а стала доброй сказочницей.
После обеда Варе надо было съездить в центр и закупить канцелярские принадлежности. Шел мокрый снег, ветер поднимал на реке огромные волны ,по радио объявили ,штормовое предупреждение .Но ехать было Надо. Надо, с этого слова, теперь начиналось все в Вариной жизни.
По привычке она прошла мимо церкви, чтобы перекреститься.
Он стоял в кожаной куртке, на обритую голову падал снег. Наверное, он стоял уже долго, снег под ботинками был утоптан и черен.
Она боялась одного - быть слабой. Заплакать, прижаться ,спрятаться в этих надежных объятьях.
- Я крыса,- твердила, опустив голову, пыталась обойти преградившего ей дорогу Алексея.
- Я тебя уже второй день жду.
- Напрасно.
-Варенька, напрасно ничего не бывает.
- Нам не о чем говорить, все ясно, будьте счастливы.
Она вырывалась из крепких рук, он не уступал.
- Варя ,что ты как страус голову прячешь. Ушла ,бросила, одного!
-Одного?
- Конечно, ну не умею я прощать. Спасибо Ваньке, поднял все свои связи и нашел тебя по звонку с мобильника. Когда ты Маше звонила.