Когда он прекратил свой поцелуй, от которого в его висках стучала кровь, а сердце в грудной клетке выпрыгивало, освободив Мари от захвата, последняя дала ему звонкую пощечину и со словами «За это и убить ведь могу» вышла из ванной.
Даниэль стоял, держась за щеку, облизнул свои губы, на которых был вкус девушки, которая ему нужна больше жизни.
«Я ненавижу Джима, он отнял у мены столько поцелуев моей Мари!» — рявкнул Даниэль и ударил кулаком в стену.
Девушка сидела в своей комнате на кресле, поджав ноги в коленях и обхватив их руками. В небе светила луна, ветер приятно задувал в открытое окно, как бы остужая нервы. Сначала она лбом упиралась в колени, потом подняла голову, подставив лицо прохладному ветру.
«Я справлюсь. Я обязана через это пройти. Просто так его убить мало, он должен осознать горесть потерь, потерять все то, что ему дорого. Я заставлю его страдать и ревновать, сходить с ума. Моя месть будет страшна», — так внутренне давала себе установку девушка, постепенно успокаиваясь.
В открытое окно ее хорошо было видно тому, кто в очках ночного видения наблюдал за гостьей Даниэля Миллера.
Мари закрыла окно, приняла душ и легла спать, обняв зайца.
«Мартин, был бы ты рядом, я бы не переживала, что усну летаргическим сном или снова попаду в эпизод лунатизма. Здесь страшно засыпать, чтобы не выдать себя разговорами», — с этими беспокойными мыслями Мари уснула.
Когда, не удержавшись, посередине ночи Даниэль вошел в комнату Мари, та спала, но во сне плакала.
Мужчина секунду был в растерянности, думая, что она его сейчас увидит. Он стоял неподвижно, глядя на эту маленькую девочку, по щекам которой текли слезинки, обнимающую зайца.
«Я ее напугал. Но ничего не могу с собой поделать. Я люблю ее», — с этими мыслями он подошел к кровати девушки и лек на бок рядом с ней, прижимая к своей груди ее спину, обнимая. Из ее комнаты он вышел на рассвете.
«Скоро без нее невозможно будет прожить и часа», — удивляясь самому себе, рассуждал мужчина.
Мари уехала на тренировку, как всегда в сопровождении охранников, и как всегда на мотоцикле. В спортивном клубе ее уже ждали во всех смыслах. Это была первая девушка в их клубе, и его владелец Жан — бывший сотрудник RAID — одного из специальных подразделений французской полиции решил лично протестировать ее уровень подготовки.
Когда Мари вышла из раздевалки в своем обтягивающем тренировочном костюме, подчеркивающем всю красоту и натренированность ее тела, парни в зале сглотнули, кто-то издал одобрительные звуки. А охранники, стоявшие в стороне, поднапряглись. Она действительно шикарно выглядит, и если Даниэль узнает, что столько мужиков смотрят на его гостью, он ее запрет в доме. Но им Мари нравилась, и они промолчат о реакции клуба на девушку.
К концу спарринга Жан был поражен, как и все присутствующие, мастерству и технике боя, которую применяла Мари, силе ударов и их точности, а еще ее не утомляемости физическими нагрузками.
На последних минутах спарринга Мари одним приемом сбила с ног большого Жана, и тот рухнул на покрытие ринга. Девушка улыбнулась, протянула ему руку, он взял ее в свою большую ладонь и поднялся.
— Теперь давайте знакомиться, я Мари Росси. Хочу тренироваться в вашем клубе.
— Я его владелец и старший тренер Жан. Я буду рад видеть вас здесь.
— Где вы до этого тренировались?
— В Лос-Анджелесе. Я здесь временно. А тренировки пропускать не привыкла.
— Только не говорите, что служили или служите в армии.
— Не служила и не служу. Я обычный врач.
«Никогда бы не подумал… И судя по вашим навыкам, вам нужен необычный тренер, у вас подготовка как у спецназовца, — и он усмехнулся, — не ожидал, что такие бывают не только в фильмах типа «Солдат Джэйн». А почему при выборе клуба условием было отсутствие девушек?» — Жан как-то с легким подозрением посмотрел на девушку.
— Я привыкла тренироваться с мужчинами. И мне не нужны тренировки, адаптированные под женщин. У меня все нормативы мужские.
— Тогда понятно.
«Пирр, подойди сюда, я думаю, что эта юная леди по зубам будет только тебе. К тому же она не говорит по-французски, а ты у нас знаешь английский. Начинай с ней тренироваться, а если не справишься, тогда за дело возьмусь лично», — и Жан с чувством уважения и недоумения одновременно посмотрел на Мари, бойцовские навыки которой никак не стыковались с ее милыми внешними данными.