«Завтра ты никуда не пойдешь. Спи», — рявкнул он и вышел.
Но я понимаю, что он вернется, когда совладает с гневом и я усну. Ведь я хоть и страдаю лунатизмом, некоторые моменты помню. Он часто приходит и ложится со мной, но ничего плохого не делает.
Под одеялом я расслабилась, согрелась и уснула.
АВТОР
Даниэль был в приступе гнева, ему доложили о прогулке Мари с Домиником, который в нее влюблен, но он ничего не знает о том, чем они занимались на самой верхней точке Эйфелевой башни. От этого ревность Даниэля усиливалась. Он мог бы завладеть Мари давно, но ему нужно, чтоб она покорилась сама его желанию, а не стала жертвой насилия с его стороны.
Сегодня он уже решил вопрос с главврачом больницы, что Мари контракт не продлевает. Ей только надо получить расчет и расписаться в паре документов.
«Почему она так притягивает к себе мужчин?» — бесился Миллер, расхаживая по кабинету. «На нее могу смотреть, ее могу целовать и обнимать только я, больше никто!» — почти кричал он.
Поскольку в ряде министерств прошли обыски, нескольких человек задержали, у Даниэля было не больше суток — двух для того, чтобы с Мари покинуть Францию.
А пока он лег в своей спальне и достаточно быстро уснул, но уже через час проснулся от приснившегося кошмара, во сне человек в маске забирает у него Мари и убивает ее. Сев на кровати, Даниэль потер лоб, встал, выпил воды и пошел в комнату девушки.
Неведомый ранее страх не увидеть ее сейчас в своем доме сковывал движения, он поднялся на второй этаж, прислушался, а потом тихо вошел в комнату.
Мари мирно спала, свернувшись под одеялом клубочком. Даниэль лег рядом, придвинул ее к себе, обнял и уснул, причем так глубоко, что утром она проснулась раньше его от того, что со спины чувствовалось тепло и чье-то спокойное дыхание.
Девушка не стала устраивать скандал, тихо умылась, собралась и на цыпочках спустилась вниз.
Проходя мимо кухни, ее за руку вовнутрь втянул Томас и спросил: «Он ничего дурного не сделал?»
— Нет, пришел ночью и крепко уснул. Я вызвала такси, не хочу мотоциклом будить его. Поеду на работу, попрощаюсь.
— В смысле попрощаешься?
— Я не продлеваю с ними контракт, мне надо уехать.
Томас явно не хотел верить в то, что этот лучик счастья и доброты покинет этот дом.
— Томас, а ты сам откуда?
— Из Швейцарии.
— Хочется вернуться?
— Конечно, но, зная, что я работаю на этого человека, у меня могут быть проблемы на родине. Ты когда домой вернешься?
— Часа через три.
И Мари убежала, села в такси и поехала уже на бывшую работу, где ее встретил главврач, сетовавший на то, что такого хирурга иметь — большая удача для больницы, сожалел, что так недолго она у них поработала. Девушка с ним попрощалась и пошла к своим коллегам в отделение, чтобы перед отъездом с ними повидаться.
ДАНИЭЛЬ
Я не помню, когда последний раз так крепко и безмятежно спал. Проснулся в кровати Мари, которой не было в комнате, и, судя по тому, что ее место уже было холодным, она проснулась давно.
Посмотрев на часы, обнаружил, что уже 10.00. Если честно, ужаснулся, как долго я спал, но отдохнул. Я спустился к себе в комнату, принял душ и прошел на кухню, где орудовал Томас.
На мои вопросы он сообщил, что мисс Мари поехала на работу подписать какие-то бумаги и попрощаться с коллегами, обещала вернуться через три часа.
— Она не взяла мотоцикл? — удивленно спросил я, ведь она всегда по городу передвигается именно на нем.
— Сказала, что не хотела вас будить шумом двигателя, вызвала такси.
Мне было приятно это слышать, но что-то в ее поведении насторожило. Может она догадывается о чем-то или планирует побег?
Поскольку мне надо было побывать в одном из офисов и решить последние вопросы перед отъездом, я с двумя телохранителями уехал по делам, но через Томаса передал Мари, что к обеду приеду, и у нас с ней состоится разговор.
МАРИ
Я, как и обещала, через три часа уже была в особняке и решила прогуляться по его территории, которая очень красива, здесь продуманно все до мелочей. Если бы не личность ее владельца, это место стало бы центром счастья для любящей семьи. Вообще-то и дом, и его территория мне понравились. И очень хорошо, что все это находится не в самом Париже, а в паре километров, где чудный воздух и растительность. Я с удовольствием, пока жила в этом доме, гуляла по его территории часами, а еще мне нравилось, сидя под деревом, рисовать.
Но с этой красотой мне предстоит попрощаться, и надеюсь, что фраза: «Увидеть Париж и умереть» ко мне не будет иметь отношения. Я хочу домой в Лос-Анджелес, к Мартину и всем родным людям, я скучаю по Джиму. Он мне здесь ни разу не снился.