Она двигалась в сторону города, в котором как-то была в афроамериканском районе.
Я видел, что она остановила мотоцикл около больницы, спрыгнула с него и пулей влетела в здание. Я же проследовал за ней.
Перед реанимационным отделением сидели афроамериканцы, человека 3–4, по их состоянию было видно, что произошло что-то плохое. Мари подбежала к ним, о чем-то спросила, молодой мужчина ей ответил, и они стали ждать. Девушка обняла этого мужчину, гладила его по голове, видимо он плакал.
Потом она подошла к женщине, села на корточки пред ней и ласково провела по лицу своей ладонью, вытирая слезы. Та в ответ погладила Мари по голове.
Через какое-то время вышел врач, обратился к присутствовавшим, и стало ясно, что новости совсем уж плохие.
Немолодая женщина в голос заплакала, а парень просто сполз на пол по стене.
Мари задавала доктору вопросы, он отвечал. Потом она что-то ему сказала, они ушли в отделение.
Я незаметно сел недалеко от этой семьи, чтобы слышать, что происходит.
Прошло несколько часов пока пожилой врач вышел и сказал: «Девушка спасла мальчика, мы сделали ему полное переливание ее крови».
От услышанного у меня похолодели руки. Я как последний критин, моральный урод ехал и думал, что она к мужику так мчалась, а на самом деле ребенка спешила спасти, отдав ему свою кровь. В висках стучало, от кома в горле как-то стало не хватать воздуха.
Тут в больницу вбежал немолодой афроамериканец, которому молодой мужчина громко сказал: «Отец, Мари спасла твоего внука, ему сделали переливание ее крови. Он выжил, отец, он выжил!» — и заплакал.
Мужчина сквозь слезы причитал: «Доченька, наша Мари, наша Зефирка, спасибо, спасибо, родная».
Слушать и видеть это было тяжело. Я собрался выйти на улицу покурить, как вышел врач. Его спросили, когда Мари можно забрать, он ответил, что она сейчас спит, много крови отдала мальчику, ей нужно несколько часов побыть в больнице под контролем врачей, но она просила ее не забирать, сказала, что к вам приедет на следующей недели, велела не волноваться и передать, что всех вас любит.
Врач сказал: «Все уже хорошо, идите домой, отдохните, девушка и малыш в порядке, они оба спят в одной палате, мы даже койки им сдвинули по ее просьбе».
Парень улыбнулся: «Он всегда рядом с ней спит спокойно и очень скучает». Семья направилась к выходу, а я остался сидеть, осмысливая произошедшее.
«Почему я — человек, у которого руки по локоть в крови, убивающий людей и сам неоднократно подвергавшийся нападениям, так реагирую на происходящее, меня ведь это не касается, что происходит со мной, почему Мари появилась, и моя жизнь перестала быть прежней, и почему ее семья — это афроамериканцы?» — думал я.
Вопросов много, ответов нет, а в душе холод.
Заплатив кое-кому, мне позволили через стекло посмотреть на Мари. Она лежала бледная, но спокойная, глаза были закрыты. Рядом с ней совсем маленький афроамериканец. Девушка держала малыша за ручку. Оба спали.
Выйдя на улицу, сел в свою машину и понял, что хочу плакать, тупо смотрел в ночь, и вдруг стало страшно за Мари. Я боюсь, что она исчезнет из моей жизни.
Утром узнал, что Мари и мальчик в порядке, и ее смогут выписать сегодня. Ясное дело, что сама на мотоцикле она назад вернуться не сможет, поэтому распорядился, и мои парни перевезли байк к ее дому на парковку. А сам решил забрать Мари и лично отвезти после выписки домой.
Но мои планы были разрушены, когда к больнице на приличной скорости подъехало два автомобиля и три мотоциклиста, всего человек 11, среди которых половина были афроамериканцы, включая немолодого мужчину.
Когда их рассмотрел, то в нем узнал тренера клуба боевых искусств Шона. Трое остались на улице, остальные вошли в здание больницы.
Через час Шон вышел, обнимая Мари за плечи. Она была бледная, но улыбалась, парни ринулись ее обнимать, один даже подхватил на руки и закружил, за что от Шона получил подзатыльник. Один парень нес рюкзак и куртку Мари.
Она глазами искала свой байк, но Шон ей что-то сказал, она удивленно на него посмотрела, кивнула головой и подошла к одному из автомобилей.
Шон укутал Мари пледом, заставил ее лечь на заднее сиденье, все сели в машины и на мотоциклы и тронулись с места.
Я же продолжал сидеть неподвижно за рулем своего джипа.
ШОН
Мне позвонил Грейди как раз в тот момент, когда у моих парней был перерыв во время тренировки, и сказал, что Мари в больнице у них в городе.
«Что с ней?» — спросил я.
Парни напряглись и поняли, о ком идет речь, подошли ко мне.