Высотой Сергея напугать было трудно, нервировали его только женские руки, от силы которых он теперь зависел напрямую. Хоть и называть их можно было слабыми только с иронии, но все равно нервировало. Ведь было падать несколько десятков метров, даже если ты летчик, мало приятно и смертельно опасно. А парашюта у него в комплекции не было.
И потому, когда она аккуратно поставила его на ноги, и он почувствовал твердую землю, Сергей ощутил несказанное облегчение. Особенно было радо сознание Кирьянова, который поклялся, что больше от земли никогда!
Лана, внимательно наблюдавшая за ним и понявшая его настрой, погрозила пальцем. Сказала ехидно:
«Нам еще лететь и лететь. Так что не вздыхай облегченно. Сто раз еще упасть успеешь, подпрыгнешь и снова полетишь».
– А что, мы не можем идти ногами? – лукаво выдвинул встречное предложение Сергей, – а то ведь ты, бедная, совсем устанешь, надорвешься подо мной.
Уловка не прошло. Лана посчитала в голове и сообщила:
«До моего жилья, где мы можем отдохнуть и плотно поесть, примерно… м-м километров сто в ваших глупых единицах измерения. Вряд ли твои нижние конечности передвигаются с той же скоростью, как мои могучие крылья. Выбирай – либо ты не будешь трусить, и мы часа за два долетим, либо мы доползем за пару – тройку суток, уставшие и, возможно, не по разу подвергшиеся нападению хищных зверей. Я-то спасусь, а вот сумею спасти тебя, не знаю. А еще бестолковые силовики, которые точно полезут под наши ноги».
Рассуждала Лана логично. И находились они, как бы не была Бирюзовая мила и радушна, на враждебной человеку территории. Тут все против Логинова – и миллионов зверей и птиц и миллиарды туземцев. Списывать сьюменов и их милых зубастых зверей не известно. И кто хуже и страшнее. Пожалуй, свободно и неторопливо гулять здесь ни в коей мере нельзя. Очень неразумно даже детям. В воздухе, правда, тоже были твари. Но их, вроде бы меньше и их можно увидеть издалека.
Как человек не пытался, но, в конечно итоге, пришлось снова отдаться в руки девушки. При чем в буквальном смысле. Отдохнув и попив (еды не было совсем), они снова полетели. Вернее, она полетела, а его понесли, как ценный груз. Тяжеловато если учитывать, что он в совокупности весил около 116 килограмм вместе с летным обмундированием. Если она потихонечку не левитировала, то крылья установили рекорд грузоподъемности.
Пилота Логинова лишь устраивало, что они летят низко, почти над кронами деревьев и падать будет недалеко (немного печальная шутка). А в остальном, если абстрагироваться от носителя (девушки), можно подумать, что находишься на подножке десантного катера. Будучи курсантом, он неоднократно так путешествовал = и на маневрах, и во время визита в соседний город за бутылкой пива или палкой колбаса.
А вот Кирьянову было совсем плохо. Высоту он не воспринимал никакую – ни высокую, ни низкую, а на катерах, если уж доводилось до них встречаться, он добирался по воде, а не по воздуху. Кричать ему было стыдно, а потому он сжал, что было глаза, и шептал молитву, хотя в бога не верил.
Час полета с небольшим и они приземлились около большого, но уютного дома. Усадьба Таурнов, построенная, по словам хозяйки, где-то лет двести назад. Отец подарил ей, когда она поступила во второй курс. В подарок за старание. Впрочем, он здесь тоже бывает изредка, а сейчас она заставит.
Сергей удивился размерам жилья. Ха, домик! У его сейчас уже умерших родителей есть деревенский дом, где они постоянно жили. И он в несколько раз меньше! А тут приезжают несколько раз в год поохотиться или цветочки пособирать, а построили целый дворец из камня и пластика! И назвали его домиком!
Здание было одноэтажное, но обширное, наверняка, с множеством жилых комнат и подсобных помещений. Построено оно было на обширной поляне, и в компенсацию этого люди насадили множество плодовых деревьев, которые за много лет сильно разрослись. Для хозяйственных нужд был весьма бойкий ручей, дававший нужный объем воды.
Здорово. Вот ведь живут буржуи = аристократы!
Лана на эти мысли дернула Логинова за ухо, проинформировав, что завидовать можно не так громко. По-хозяйски открыла дверь ключом, зашла первой, тревожно подняв руку и требуя ненадолго постоять. Постояла минуту, то ли принюхиваясь, то ли прислушиваясь к тишине.
Наконец, облегченно вздохнула.
«Никого нет. А то вдруг кто-нибудь из случайных чужаков появился или кто из старательных слуг не кстати прилетел пыль вытереть. Другого жилья поблизости здесь на десятки километров не существует».
Она была такая домашняя и такая трогательная…
Сергей, не выдержав, довольно свободно расчесал перья на ее крыльях.