– Нет, брат мой. Я вижу, что даже если свет отверг Вас, то Вы не отвергли свет.
– Где Ваш Живой Меч, сестра?
– У меня его нет, брат…
– Александр.
– Ираида. Вы задержитесь в городе сем?
– Думаю, да, – задумчиво кивает мужчина, поправляя воротник куртки, чтобы он больше не закрывал лицо, и поднимая с земли рюкзак…
Уже на следующий день Александра познакомили с Филиппом Филиппычем. Хранительница регулярно вела со своим извечным врагом, совратителем рода человеческого, профессионально-ожесточенные дискуссии. Александр сперва очень настороженно отнесся к такому знакомству, но постепенно привык.
Воистину, это счастье, когда рядом есть те, от кого не нужно скрывать свою суть…
Глава четырнадцатая. Об изысканиях и прощаниях
Сима, быстро проглотил свою порцию блинчиков, поблагодарил и, извинившись, первым удрал из-за стола. Ушел в комнату, занял рабочее место рядом с ноутбуком и, достав свою записную книжку, занялся какими-то изысканиями, черкая невнятные каракули и завитушки на листке бумаги. Ему не стали мешать – учит и пусть учит. Полезно оно курсанту! Впрочем, если бы Александр знал, что именно пытается найти на просторах интернета Серафим – тут же отправил бы ангела-практиканта мыть посуду, полы и заодно потолок в ванной, лишь бы слишком умный ангел думал поменьше и в другую сторону.
Но Саня не знал, что именно черкает на бумажке курсант, и поэтому не мешал парню заниматься. А Серафим, уже приобщившийся к всемирному океану информации, принялся сопоставлять факты прошлого и настоящего, пытаясь поймать мысль, которая пыталась плавно ускользнуть от него.
Любознательный Серафим пытался установить истину. В центре листа он вывел имя падшего, от него указал вниз несколько стрелочек. «Ест мясо?», «Прекрасно сражается», «Невосприимчив к магии?», «Воспитывался или обучался по-другому? (понять, что это значит)», «Недоверчив», «Опасается ангелов», «Не демон, хотя мог бы им стать».
Серафим почесал карандашом в затылке, украдкой глянул на читающего какую-то книгу Александра и добавил: «Коротко острижен». Волосы для ангела были почти так же важны, как крылья, они были показателем его статуса. Отрезали волосы лишь предателям, изменникам и нарушившим прямой приказ. Юный исследователь снова глянул на падшего и зачеркнул запись про стрижку. Вполне возможно, что Александр сам обрился, в качестве демонстрации, также как показательно отказывается возносить молитвы. Потом Фима отвел еще одну стрелку вниз и вывел жирным шрифтом одно слово: «Возраст?!» и обвел слово в кружок.
Примерно часа три Серафим черкал что-то в своей бумажке, обводил, добавлял, стирал и расставлял вопросительные и восклицательные знаки. Филя пару раз пробегал мимо, пытаясь заглянуть через плечо, но вкладки в Гугле всякий раз были закрыты, а писал курсант, по мнению демона, хуже пьяной, хромой курицы, окончившей мединститут. Вскоре демону это надоело и он, прихватив Александра, удалился на работу в бар. Иришка ушла в МакДоналс еще раньше.
В итоге единственный оставшийся дома Фима захлопнул ноутбук, потянулся, потер покрасневшие глаза и ушел посидеть на балкон. Если единственная теория, которая не проваливается под натиском фактов правдива, то… Серафим не знал, что и подумать.
Та история была давняя и противная. Неподчинение воле Божьей, попытка убийства своего соратника и как итог – изгнание с Небес. Но было что-то еще темное в тех событиях. Не было открытого суда, информацию любопытный и дотошный Серафим случайно нашел в полузабытой хронике под названием «Книга Бытия», из которой даже имя Изгнанного было вычеркнуто…
Но Александр… Он привел к себе домой совершенно ему не нужного и поначалу ему неприятного потеряшку. Ангелы не умеют врать самим себе, и Серафим отлично понимал – без помощи падшего ему пришлось бы туго здесь, на Земле. Александр заботился об Ираиде, отправился спасать девушек, хоть и демонстративно ворчал при этом. Да что там, он даже демону не способен был отказать в приюте и помощи! Никак не мог быть этот Александр персонажем той давней и противной истории!
***
– С добрым утром, курсант, – благожелательно поприветствовал Серафима Александр.
– Ва-а-а-ам того же, – зевнул Фима, садясь за стол. Александр выставил перед ангелом-практикантом тарелку с гурьевской кашей. В ответ на удивленное: «За какие заслуги такая вкуснятина?» кулинар пожал плечами и пояснил:
– Как-никак это твоя последняя трапеза на Земле на до-о-о-олгое время. Обедать будешь уже нектаром и амброзией.
Курсант вознес коротенькую благодарственную молитву и потянулся за ложкой. Александр помолчал из уважения к чувствам верующего, потом глядя, как Фима с наслаждением жмурится, раскусывая ягоду клубники, спросил: