Лоб Александра разгладился, он вздохнул, пробормотал что-то на древнеарамейском, Фима уловил только: «мальчишка… учиться и учиться…» и перестал сопротивляться лечению. Сима медленно вливал по капле силу Света в искалеченные тело и душу Александра.
Светлые кудряшки курсанта прилипли ко лбу, а дышал он так, словно сбегал в вышнюю сферу и обратно, но Фима не остановился, пока самые страшные раны на спине падшего не закрылись. Юный Воитель-недоучка резко выдохнул, поднял и перекинул через плечи бесчувственное тело падшего.
– А теперь ходу-ходу-ходу отсюда! – крикнул демон, срываясь с места.
Ему вслед, набирая мощь, несся гул сирен, чертовски напоминающий звук, предупреждавший об авианалете времен Второй Мировой. Ангелы бросились следом за шустро драпающим демоном. Тропинку над Бездной, которую по пути «туда» они старались миновать медленно и осторожно, теперь преодолевали галопом, которому позавидовал бы любой дикий мустанг. Почему никто не сверзился в адское пламя, они так потом и не смогли понять. Наверное, просто всем очень жить хотелось.
Троица вылетела из двери номер тринадцать в подвале дома 32-бис по Садовой в Сумеречном Городе и припустила прочь. Вывалившись в мир людей, продолжила забег и там. Остановились они все, только когда за спиной замыкающего Серафима хлопнула дверь в квартире Александра.
Растерзанного и измученного уже-совсем-не-ангела Серафим аккуратно сгрузил на старый диван.
– Сладенького бы… – просительно пробормотал Фима, сам бледный до синевы. Ира метнулась на кухню, пошуршала дверцами буфета и притащила почти полную банку земляничного варенья. Курсант в два больших глотка отхлебнул сразу половину и перевел дух.
Александра, все еще не приходящего в сознание, накрыли пледом, вся троица расселась на стульях и креслах вокруг.
– Что же там с ним произошло? – задумчиво пробормотал Серафим, машинально сжимая в пальцах рукоять кинжала. – Ангелы никогда не нападут на безоружного…
– А если безоружный – демон? – скривился Филипп Филиппыч. – Хочешь прикол? Знаешь, как появляются новые демоны? Это дети, внуки и правнуки других демонов. А хочешь еще прикол? Представь – демон, его подруга, их пятилетний сын. А тут – ангельский рейд. Как ты думаешь, что ждет демонское отродье? Если бы еще ангельское оружие убивало милосердно, и души погибших от него отправлялись в Рай… Нет, они пойдут туда, куда им положено. И если ты ребенок демона – отправишься в адские ясли, вырастешь в демона и будешь сам ходить по земле и совращать людей на грех. Ясно тебе? А Александр для твоих братишек и сестренок – тот же демон, что и я. Удивительно, что они его не убили.
– Прости… – тихо отозвался Фима.
Александр дернулся и пробормотал на совсем незнакомом языке какую-то фразу. Потом вдруг перешел на латынь и довольно четко выговорил: «Добро отказалось от меня… А я страдаю за добро… Зачем?». Ираида, услышав эту фразу падшего, вскочила и с пафосом заговорила:
– Александр, услышь меня! Ты все эти годы ходишь по лезвию кинжала. Ты одновременно и Тьма, и Свет! Но так нельзя. Ты должен выбрать свою сторону! Возвращайся к нам, брат мой. Выбери уже, за кого ты!
И в этот момент Александр распахнул глаза. Не серые – пронзительно золотые с вертикальными зрачками. И ответил по-русски, плавно, низким, каким-то чужим голосом:
– Выбрать? Ты права, самое время. Добро отказалось от меня. Почему я должен хранить ему верность?
Какая-то сила подняла его в воздух, он вытянулся в струну, заставив шарахнуться прочь ангелов и демона.
– Мамочки, – шепотом выдохнул бес, одним махом обернувшись котом, бросился в угол комнаты, выскочил на балкон и спрятался где-то там под спальником.
Короткая вспышка осветила комнату, но ее мгновенно поглотил мрак. Тьма, словно эфемерная ткань, обняла фигуру Александра, за спиной плеснули новые, пронзительно черные крылья, в руках сплетались из лохмотьев мрака обсидианово-черные кинжалы.
Он выбирал сторону Зла, которая долгие годы ждала его…
Глава восемнадцатая. О демонах и тортиках, а так же детских воспоминаниях
Александр (а Александр ли уже?) криво ухмыльнулся, оглядывая новыми, золотыми глазами с вертикальными зрачками ангелов и только было взмахнул почти сформировавшимися, черными крыльями, как Серафим, поддаваясь какому-то наитию, бросился вперед и речитативом заговорил.
Это был Последний Трактат. Его учили на первом же курсе, практически на самых первых уроках, на специалитете Воителей. Произносить хоть звук из этого Трактата было запрещено, его передавали исключительно письменно, но каждый Воитель был обязан знать его наизусть. Говорят, что если останется всего один боец Небес против неисчислимой армии Тьмы, а остальные падут, то последний воин, произнеся этот Трактат, вернет к жизни всех когда-либо погибших ангелов и новое воинство сможет победить Мрак и защитить Землю.