— Ох уж мне эти рестораны! — проворчал он. — Лучше бы все-таки к нам поехали.
— Я пригласила Франсуа к нам в субботу, — ответила ему Танья, подняв на него непроницаемый взор.
— Замечательно! — обрадовался он, и повернулся ко мне: — В котором часу за тобой заехать?
Танья коротко глянула на Анатолия. Мне снова почудилось нечто недосказанное, но я решил, что она просто не хочет, чтобы Анатолий отвлекался от и так уже нечастого общения с сыном.
— Нет-нет-нет! — решительно покачал я головой. — Я прекрасно доберусь до вас сам. Мне не хотелось бы создавать вам совершенно излишние хлопоты — хватит уже и того, что Танья приехала в аэропорт встречать меня, как будто я в первый раз в вашем городе.
Теперь Анатолий искоса глянул на Танью — так же коротко и так же внимательно. Мне тут же вспомнилось, насколько болезненно он всегда относился к малейшему намеку на угрозу ее безопасности.
— Так она тебе уже, наверно, все наши новости рассказала? — вскинул бровь Анатолий.
— О, если бы! — рассмеялся я, решив развеять его опасения. — До города мы добрались очень быстро — дорога была совершенно пустынной. Затем мы сразу приступили к работе и отвлеклись от нее только в обеденный перерыв, сходили в кафе с Тошей и Галей.
Танья опять посмотрела на него — с насмешливым вызовом. Я понял, что угадал правильно — в свое отсутствие Анатолий старается обеспечить ее безопасность действительно любыми способами.
— Франсуа очень заинтересовался Галиным рассказом о Даринке, — проговорила она, не сводя глаз с Анатолия. — Мне кажется, ему было бы интересно и с ней познакомиться.
— Вот и прекрасно! — широко улыбнулся он. — Давай завтра после работы съездим с ним к Тоше, а потом уже…
— Завтра после работы мы поедем за Игорем, — прервала его Танья безапелляционным тоном. — А Тошу с Галей и Даринкой мы можем в ту же субботу к себе пригласить.
— Татьяна… — поднял он руку в предостерегающем жесте.
— Вот только не нужно мне — Татьяна! — решительно отрезала она. — Они сколько уже не виделись — с лета, когда мы к реке выезжали? Вот съездишь и привезешь их часам к одиннадцати, скажем. А Франсуа — взрослый человек, и к нам сейчас совсем несложно добираться.
— А потом что? — прищурился он. — Целую неделю сама не своя будешь?
— Ну и буду! — пожала она плечами. — Это не повод детей общения лишать. Ты не хуже меня знаешь, как они интересуются друг другом.
— Если бы только они, — проворчал Анатолий вполголоса.
— Мы договорились вести себя естественно, — с нажимом произнесла Танья. — Что естественного в том, что наша компания практически развалилась? Даринку за все лето дважды видели, к Светке один раз после мая выбрались, а с Мариной и вовсе с тех пор не виделись!
В полном недоумении я переводил взгляд с Таньи на Анатолия. Легкая недосказанность уже явно превратилась в некие непонятные, невидимые с первого взгляда подводные течения, определенно растаскивающие Танью и Анатолия по разные стороны баррикады в каком-то противостоянии. У него такое откровенное неприятие прежде вызывала лишь угроза его отношениям с Таньей. Но ее друзья под эту категорию уж никак не подходили.
Впрочем, получается, они уже давно с ними не встречаются. Особенно с Мариной, которую Анатолий всегда слегка недолюбливал. А в наш прошлый приезд у меня сложилось впечатление, что у нее установились тесные связи с весьма высокопоставленной в ангельской среде личностью. Что даже на Анабель произвело сильное впечатление. Пожалуй, ей будет не просто интересно, а даже полезно узнать о переменах в этом направлении.
— А вот, кстати, о Марине, — ухватился я за последние слова Таньи. — Тогда, год назад, я представил ее своим знакомым в туристическом бизнесе, и, по-моему, она нашла с ними общий язык. Но, честно говоря, в последнее время я был так занят, что так и не случилось поподробнее поинтересоваться. Может, давайте и ее в субботу пригласим?
Танья вопрошающе глянула на Анатолия. Он яростно тряхнул головой.
— Ну да! — воскликнул он с преувеличенной веселостью. — И Максима с ней, само собой! И та парочка уж непременно за ними всеми увяжется. А чего — гулять, так гулять! А потом хоть потоп, да?
Танья тут же сникла.
— Франсуа, ты понимаешь, — осторожно обратилась она ко мне, — детям не очень полезно, когда возле них слишком много народа собирается. Так что давай лучше с Тошей в субботу встретимся, а с Мариной в воскресенье.
Анатолий раздраженно цокнул языком.
— Ничего-ничего, — быстро повернулась к нему Танья, — когда мы не все вместе собираемся, все относительно спокойно проходит. Вон Марина все лето к Гале наведывалась — и все обошлось. А с Франсуа им всем не встретиться, после такого перерыва — вот это точно неестественно. Два дня подряд выдержишь по гостям ходить? — вновь обратилась она ко мне.
Я с готовностью закивал. И сделал себе мысленную отметку улучить завтра в офисе момент, чтобы хотя бы в общих чертах выяснить у Таньи, что происходит и чего мне ждать во время этих встреч. Особенно не понравилось мне это новое имя, прозвучавшее в связи с Мариной вместо куда более ожидаемого мной упоминания о Стасе. Оказаться в центре человеческо-ангельского (или, что еще хуже, чисто ангельского и на высоком уровне) соперничества мне вовсе не хотелось, не говоря уже о том, что я мог невольно создать впечатление, что в нем косвенно замешана и Анабель.
На следующий день в офисе Александр встретил меня уже не просто с острым любопытством, а с настоящим охотничьим азартом. Я вновь порадовался своей предусмотрительности, позволившей мне правильно рассчитать сроки своего визита. Два дня на общее ознакомление Александра с новой продукцией, и затем — выходные, чтобы дать ему время переварить полученную информацию и сформулировать весьма дельные вопросы с предложениями. Я всегда старался прислушиваться к мнению партнеров, лучше знающих свои рынки, а Александра к тому же неизменно отличало умение мгновенно увидеть конструктивные пути улучшения как дизайна новых моделей, так и их функциональности.
Однако, его энтузиазм явно не пошел на пользу второй, менее явной цели моего визита. Танья оказалась настолько загружена переводом, что весь день не поднималась из-за своего стола, и даже на обед мне пришлось пойти в компании Александра. После обеда, увидев, что осуществление ангельской миссии определенно откладывается до следующего дня, я решил отправиться к себе в гостиницу. На лице Александра уже появилось то отрешенное выражение, которое явно подсказало мне, что сейчас его нужно оставить наедине с его размышлениями и дальнейшее давление на пользу делу никак не пойдет. Да и два дня напористой презентации оказались неожиданно утомительными — очевидно, сказались полгода работы практически без выходных.
— Эти новинки потребуют абсолютно нового подхода к рекламной кампании, — бросил он мне напоследок.
Я с удовольствием заверил его, что полностью готов к обсуждению и этого направления совместной деятельности, и вышел из его кабинета, остановившись у стола Таньи, чтобы попрощаться. Она, похоже, только и дожидалась этого момента.
— Франсуа, сможешь завтра чуть пораньше приехать? — негромко спросила она, чуть заметно скосив глаза в сторону Тоши. — Где-нибудь к десяти?
— Конечно, — кивнул я. — Что-то поменялось?
— Нет, Анатолий их к одиннадцати привезет, — заговорила она чуть быстрее и, одновременно, тише. — Просто мне нужно с тобой поговорить… без них.
Я озадаченно нахмурился, вопрошающе глядя на нее.
— На самом деле, с Анабель, — уже совсем скороговоркой произнесла она, — но я попрошу тебя передать ей кое-что…
Она вдруг широко улыбнулась и, повысив голос, сказала, что ждет-не дождется завтрашней встречи, в одиннадцать, как и договорились, а пока — ей нужно срочно закончить вот этот перевод.
Простившись с ней, я повернулся и увидел, что Тоша откинулся на своем стуле и явно прислушивается к нашему разговору. Я помахал и ему на прощание и уехал в гостиницу, с трудом сдерживая нетерпение. Раздразнить мое любопытство никогда не составляло большого труда, и Танье всегда удавалось сделать это с особой легкостью.
Вечером я долго дискутировал сам с собой, звонить ли мне Анабель с первым докладом. В конце концов, я решил подождать с ним хотя бы до следующего вечера. Пока у меня не было ничего, кроме общего ощущения какой-то напряженности. Кроме того, я знал, что Анабель польстит тот факт, что Танье понадобился именно ее совет, несмотря на обилие окружающих ее других ангелов. И мне хотелось сразу же изложить Анабель ее просьбу, чтобы не томить и ее в ожидании.
На следующий день ровно в десять часов я звонил в дверь квартиры Таньи и Анатолия. В наш прошлый приезд Анатолий привез нас с Анабель туда на машине, но, как выяснилось, добраться к их новому месту жительства оказалось совсем несложно. Даже дом их, несмотря на невероятную запутанность района, я нашел довольно быстро — благодаря подробному плану, нарисованному для меня Анатолием в тот первый после моего приезда вечер.
Танья встретила меня с малышом на руках. Первое, что бросилось мне в глаза — это его потрясающее сходство с матерью. Рядом с ее лицом словно поместили его миниатюрную копию, единственное отличие которой состояло в цвете глаз.
Затем я заметил, с каким взрослым выражением взирают на меня эти сине-зеленые глаза. В них не было ни обычной детской настороженности при виде незнакомого, ни неосознанной веселости, с которой ребенок смотрит на окружающий мир в моменты полного довольства им. Этот ребенок смотрел на меня не просто с интересом, а с каким-то ожиданием. Затем он вдруг повернулся к Танье и издал некий звук, склонив голову к плечу.