– Ты, – он указал на Петроса, явно позабыв, каким именем представил его ученикам. – Что можно изменить?
– Сейчас две трети того, что произведено в номосах, принадлежит Богам. Я думаю, что это слишком много.
Класс в ужасе примолк. То, что сказал Петрос, было почти святотатством.
– А куда идут эти две трети? Может быть, Боги, съедают пищу, отданную им? Или тратят деньги, которые им принадлежат?
– Боги не нуждаются в пище и деньгах. Все поступает в храмы, а храмы распределяют полученное для государственной пользы. Но это можно делать лучше.
– И что же тебе не нравится?
– Пятый номос, где я родился не очень богатый. У нас скудная земля – урожай в четыре раза хуже, чем в плодородных тридцатых номосах. Поэтому, почти все, что мы отдаем Богам, по распоряжению Главного храма, возвращается к нам обратно. Но зерно уже оказывается зараженным жучком, а овощи на треть сгнившие. Даже наши собственные шерстяные ткани, которыми славится номос, возвращаются к нам сопревшими, и теплая одежда, сшитая из них, быстро изнашивается.
– Так-так. А что предлагаешь ты?
– Было бы правильно сократить храмовый налог с двух третей до половины и разрешить платить его деньгами, вырученными за наши товары.
– У тебя есть еще какие-нибудь идеи?
– Я бы завел храмовые суды в каждой столице номоса и разрешил бы им принимать решения по всем вопросам, кроме государственных преступлений. Сейчас всех преступников под конвоем доставляют в Первый номос, и они там долго ждут суда. Тратится время и средства на содержание охраны. Я бы предложил обращаться в Первый номос только за утверждением смертной казни.
– Ты преувеличиваешь, ученик. Всякие местные дела, вроде потравы соседского поля, решает ваш общинный суд. Но твоя мысль заслуживает внимания. Может, со временем, кто-то из Внемлющих, донесет ее до Богов.
Мысль о том, что он и на самом деле умер, посетила Петю часа через три и после этого уже надолго не оставляла, несмотря на захватывающие рассказы Фаддея Венедиктовича. Поначалу Петя делал вид, что поверил в собственную смерть, а сам задавал заковыристые вопросы об устройстве того света, куда его привела причудливая ночная фантазия. При этом он осознавал, что ответы порождены его собственным разумом и наслаждался непротиворечивостью выявляющейся картины устройства мира – мира, творцом которого он сам по существу являлся. Не зря, наверное, когда-то после семинара по многозначной логике старенький профессор, громогласно восхищаясь его математическим дарованием, сравнил его с самим Эйлером!
Подробные ответы следовали за вопросами и рождали новые вопросы. Оказалось, что все умершие появляются на подворье (так выразился Булгарин) того из мертвых, который сильнее всего занимал последние мысли вновь преставившегося. Петино появление именно в этой усадьбе полностью подтверждало такое заявление. Далее Фаддей рассказал, что обстановка места, в котором существует усопший, его подворье, всецело определяется желаниями и вкусами покойного, то же самое относится и к его внешности. Александр Сергеевич Пушкин, к примеру, ныне являет собой крупного атлетически сложенного блондина с огромными голубыми глазами и длинными слегка волнистыми волосами приятного медового оттенка. Немного погодя и Петя научится менять свою внешность, но этому придется поучиться.
Молодой человек заинтересовался невесомыми светящимися нитями, растущими из его лопаток. Выяснилось, что это крылья, играющие важную роль в загробном мире. Оказывается, число нитей крыльев совпадает с количеством людей, которые помнят и думают о покойном. Крылья, кстати, можно увидеть только свои, не чужие – это, наряду с возможностью менять собственную внешность, открывает заманчивый путь для различных мистификаций, которых покойнички отнюдь не чураются, несмотря на свое высокое звание – ангелы. Да, вот так, ангелами, нескромно называют себя жители этого мира. Крылья для ангела очень важны, и вот, почему: именно их нити являются своеобразным строительным материалом, из которого каждый создает своё подворье и весь свой мир, включая собственный внешний вид и гардероб. Среднего вновь прибывшего ангела помнят, как правило, человек сто-двести. Крыльев из сотни нитей вполне хватает на обустройство скромного жилища с небольшим приусадебным участком и невинные радости жизни наподобие мальвазии. Со временем покойного начинают забывать, его крылья редеют, лишая его, тем самым, сначала возможности обустроить свой быт по вкусу, а потом и управлять внешностью. А потом ангел исчезает, совсем. Во всяком случае, исчезает из этого мира. В сообществе ангелов существует множество мнений о том, что именно происходит с ушедшим – предположения самые разнообразные, как и догадки людей о том, что их ждет за гробовой чертой. Кстати, исчезают не только те ангелы, что утратили свои крылья. Известна масса случаев, когда уходили широко известные особы, крылья которых должны бы содержать многие тысячи нитей. Почему так происходит, никто с уверенностью сказать не может, но в различных домыслах недостатка нет.