"Настя…", – с грустью подумал Алишер о своей любимой девушке. Нет больше у него Настеньки. Сам виноват.
История двух влюблённых была до банальности проста. Обоим было по восемнадцать. Он – приехавший из маленького городка Навои в Узбекистане гастарбайтер. Приехал, как и все, на заработки. На родине учился в ПТУ на маляра-штукатура, да не доучился. Остался без отца, с мамой и тремя младшенькими братишками-сестрёнками. Некому стало семью кормить. Мама торговала на рынке, но разве на это проживёшь? Вот и поехал парень с дружками по несчастью в далёкую Россию. По приезду с друзьями обратились в узбекскую диаспору, помогли земляки получить разрешение на работу. Устроили в бригаду делать ремонты. А вот с жильём сложнее. Жили они всемером в однокомнатной квартире, которую для них, троих киргизов, двоих узбеков и двоих казахов, снимал прораб. Их работодатель. Он же отправлял ребят на работы и выдавал зарплату. Сколько на самом деле парни заработали, они не знали, как не знали и когда им заплатят. Но выхода-то не было. Не нравится – вали куда хочешь. Но денег, если их тратить мало, хватало в переводе на отечественную валюту на месяц житья многодетной семье в его родном Навои. А может и не хватало… Просто мама не хотела его расстраивать и всегда так жарко благодарила по телефону за денежные переводы, называла кормильцем, что Алишер даже гордился собой. Чувствовал, что он – настоящий мужик, что реально обеспечивает семью. Чтоб побольше отсылать на Родину, Алишер экономил сильно. Ел в основном только хлеб и супы быстрого приготовления, они ведь такие дешёвые. Через три месяца такой "диеты" у парня сильно заболел желудок, и его положили в больницу. В гастроэнтерологию. Сразу, конечно, предупредили, что долго держать не будут, так как нет ни прописки, ни страхового полиса. Обследуют и, если жизни ничего не угрожает, выпишут. Его, с диагнозом острый гастрит, неплохо подлечили за три дня. Здесь же он встретил свою судьбу – свою ровесницу санитарку Настю.
Она была сиротой. Алишер влюбился в неё с первого взгляда. Она была очень красивой, хотя носила короткую стрижку каре. Ему нравились больше девушки с длинными волосами, но белокурой Насте так шла эта причёска, прям ни дать, ни взять. Она была стройная, как тростинка и такая шустрая. И даже швабра, которой она лихо вертела между плотно стоящих друг к другу больничных коек, была ей к лицу. "На Золушку похожа", – отметил про себя Алишер. Вечером, после ужина, они познакомились. Настя, оказалось, жила одна. Государство, после выхода Насти из детского дома, где она жила с рождения, дало девушке собственную комнату в общежитии. Ей тоже понравился Алишер. Два одиноких молодых человека быстро нашли общий язык. Стали встречаться, а ещё через полгода съехались и стали жить вместе в Настиной комнате. Девушка была не только красавицей, но ещё заботливой: вкусно готовила, обязательно давала еду Алишеру на работу, чтоб больше не портил желудок. И не обижалась, что почти все заработанные деньги парень отсылал семье. Осенью Настя поступила в медицинский колледж и стала учиться на фармацевта. Какая же она была умная! Алишер молча восторгался ею, хвалить женщину открыто, было не в его правилах. Просто был не приучен. Он любил и чувствовал, что любим. Часто на стройке, работая без отдыха по десять часов, повторял про себя родное имя "Настя… Илларионова Настя…", и становилось сразу легче и спокойнее на душе. Такое красивое имя. Такая красивая фамилия была у его любимой. Иногда он вслух повторял её имя и фамилию, и даже звучание этих двух слов наполняло сердце радостью. Парень был по-настоящему счастлив.
Но вот, несколько дней назад потерял он Настеньку. Ничего не предвещало беды. Вернувшись со стройки, Алишер вымыл руки, сел за стол с его любимыми мантами (сам Настю научил их готовить) и собрался плотно с аппетитом поесть. Но друг заметил, что девушка загадочно улыбается. Он решил, что еда подождёт, встал из-за стола и подсел к любимой на диван.
– Ты что такая радостная? – начал он, тоже улыбаясь.
– Алишерчик! Я сегодня узнала, что скоро стану мамой!
Алишерчик не сразу понял о чём речь.
– Любимый, – продолжала Настя, положив голову ему на плечо, – ты что не понял? Я беременна!
Она заглянула в глаза посерьёзневшему Алишеру.
– Ты не рад?
– Я… Ну… Точно ты беременная?
– Точно, я к врачу ходила. Где-то примерно два месяца. Нашему малышу.