ревернется грузовик с печенюшками. - Во-во! Я вот смотаюсь скоро, а уже грустно: привязался, видать. - Ты что, серьезно? Уедешь? Я уже думал, что ты надолго останешься. Вроде нормально же все. - Да, нормально. Но понимаешь, дела. Тут работу сделаю и надо ехать. - Понятно. И когда ты от нас? - К концу недели. Может, после выходных. Но не позже. - Эх. Надо будет хоть праздничек устроить, а? Как ты на это смотришь? - Ха! Чтоб порадоваться, что отделались? - Балда! Нет, чтоб показать, что ты нам друг. - Ну это я и так знаю. Во всяком случае, я на это надеюсь. Но мысль неплохая. - Ну, тогда давай обговорим это завтра, например. Ты как по времени? К трем свободен? - Да без проблем. К институту подойти? - Нееет, я завтра детей мучаю, так что давай к школе. Записывай адрес. - Угу, все записал. Ладно, значит, завтра днем. О, все, моя остановка. Пока! - Пока! Миша махнул ему рукой и вновь прижался к трамвайному стеклу. Было что-то в этом парне такое, что заставляло говорить, такое, которое было родным и теплым что ли. Свой человек, настоящая душа компании. Эх, повезло Матвею. Жил бы он не с родителями, ни за что не отпустил бы его. С такими мыслями он и добирался до дома. Не доезжая одной остановки до дома, трамвай встал. То ли у него искра в землю ушла, может еще что, но ехать дальше не было никакой возможности. И вагоновожатая грустным голосом объявила, что дальше по линии напряжения нет. И открыла двери. Миша вышел из застывшего транспорта. Огляделся, прикидывая сколько еще идти: выходило немного. Если же срезать через близлежащий сквер, то и вообще чуть-чуть. Поправив рюкзак со снарягой и перевязь с мечом, он отправился в путь. Вечер мягко окутывал город, от земли полосами поднимался туман. И все преображалось в его дымчатых объятиях. В сквере пахло зеленой травой и старыми листьями, а еще где-то жгли костер и его резкий дым, смешиваясь с ароматами природы, напоминал о лесе, о ночевках в палатках и кострах, о песнях, горячем чае и друзьях. Хм, интересно, а на следующую тренировку кто придет? Если даже Ангел и тот уезжает. Решив срезать прямо по газонам, пока никто не видит, Вильям спокойно повернул в сторону зеленой лужайки и быстрым шагом пошел через нее. На другом её конце проходила узкая, вымощенная кирпичами дорожка, которая вела, как припоминалось, к небольшому пруду с перекинутым через него деревянным мостиком. Эх, хорошее там место, посидеть, поговорить. Надо будет Ангела привести, пока он не уехал. Дорожка была уже совсем близко, когда парень заметил, что на стоящей под деревом скамейке кто-то сидит. И, несмотря на вечерний туман, он сразу узнал эти длинные русые волосы, рассыпавшиеся по хрупким плечам. Первым делом он начал искать глазами Матвея, но того поблизости не было. Миша на секунду задумался и шагнул к скамейке. - Добрый вечер, миледи. Ева вздрогнула и удивленно взглянула на него. Лицо у неё было грустное, и сходство с фарфоровой куклой от этого еще больше усиливалось, потому что редко попадаются куклы веселые, все больше именно такие - с большими глазами, в которых замерла обида. - Здравствуй, Вильям. Не ожидала тебя встретить здесь. - А как я не ожидал в столь поздний час в сквере. А где Матвей? Отошел по делам? - Нет, я тут одна сижу, дышу воздухом, о лесе думаю. - Надо же, я тоже шел и размышлял, как хорошо мы все вместе выезжали и отдыхали в лесу, а на играх как здорово было. Надо собраться и съездить, чтоб не жить прошлыми воспоминаниями. Ты как думаешь? - Думаю, что стоит. - А как ты тут одна-то оказалась? На тренировку не пришла, я думал.. - Я знаю, что ты думал. Да ты садись, Миша. Не стой. Ты извини, что меня на тренировке не было. Так вышло. - Да ладно, у всех дела просто.. - Что просто? Просто ты думал, что у нас с Котом свидание, вот мы и прогуляли, да? - Ну в общем-то да. - Ну почти так и было. - Да ладно, это неважно. - Нет, важно! Важно, когда ты думаешь о человеке одно, а он ведет себя по-другому. Важно знать, с кем ты общаешься. Знаешь, Кот и впрямь оборотень настоящий! Говорит одно, делает другое, а думает третье. - Да брось, Ева, все мы такие. - Нет, не все. Это редкий экземпляр. - Ну может быть, может быть. Вот все какие-то нервные стали, грустные. Знаешь, Ангел уезжает скоро. - Правда? А почему? Мне казалось, он у нас прижился.. - Мне тоже так казалось, а он говорит, дела. Надо ему вечеринку устроить, может как раз на природе, а? Матвею надо позвонить обговорить, чтоб сюрприз был. - Не стоит ему звонить. - Почему? - А он не поедет никуда, он стал слишком занят. Конечно, Ангел его за уши из всех долгов институтских вытащил, можно и успокоиться. Знаешь, не удивлюсь, если примирение с родителями Матвея тоже дело рук Ангела: уж больно все гладко вышло. А Ангел он такой, ну не знаю, особенный что ли. - Ты тоже заметила? - А это сложно не заметить. Хотя я знаю, кто этого не видит в упор и думает, что он всего достиг сам. - Это ты про Кота? - А про кого же ещё. - Да нет, он, наверное, видит, просто приятно думать о себе хорошо. - Нет, не видит. Ой, а времени-то сколько? - К одиннадцати дело идет. - Что-то я засиделась, мне же домой надо. - Давай я тебя провожу, а то поздно уже. - Ну разве что до трамвая. - Когда я ехал домой, у них лепестричество кончилось. Так что, возможно, придется пешим ходом. Ну что, пойдем? - Ну раз так, то пойдем. За компанию расскажешь моей маме, что это именно в трамвае дело, а не в многочисленном переломе после тренировки. - А она, что, до сих пор об этом волнуется? - О, еще как! - Тогда, конечно, расскажу.. Они медленно шли по кирпичной дорожке среди деревьев, и Мише почему-то вспомнился Ангел, улыбнувшийся ему в трамвае и говорящий «правильно, Мишка, выше нос. Будет и на твоей улице праздник». Когда Ангел пришел домой, то Матвея там не оказалось. Наверное, провожает Еву домой, решил Ангел и спокойно отправился готовить себе ужин. Но Матвей не пришел ни к полуночи, ни ночью, и даже утром его не было. Входная дверь скрежетом замка оповестила о приходе Кота только к полудню. Вид у ввалившегося в дверь хозяина квартиры был живописный. Прическа на голове явно наводила на мысль о сеновале, грязная одежда еще о чем-то, фингал под глазом вообще многозначительно молчал, и в целом речь решил произнести лишь обладатель вышеперечисленного: - Ангел! Яда мне, яда! Ну или попить. Или пожрать. Или ванну. Ангел смотрел более чем удивленно, прислонившись к косяку и жуя бутерброд. - Яда нет, ванна на месте, поесть могу приготовить только после ответа на вопрос "И где ты был?" - Не помню, но там не кормили, а лишь поили. - Ааа.. А потом ты упал? - Неа, потом я подрался! Но мечей не было, были кулаки, вот и все. Дай покушать? - Иди в ванну, боец невидимого фронта, а потом заглядывай на кухню - паек выдам. Сидя на кухне на подоконнике, Ангел смотрел, как Кот, только что вышедший из ванны, жует приготовленный завтрак. Казалось, еще чуть-чуть и он замурлыкает от удовольствия. - Матвей, а Ева-то где? - А не знаю. - То есть, как это не знаешь? - Ну, вот так. Мы вчера поругались вечером, и она ушла, а я пошел к знакомым и там провел время, - он дотронулся рукой до синяка. - Можно сказать, что удачно. - И ты её одну отпустил вечером? - А что? Мне за ней бегать что ли? Обиделась она, видите ли. Ну и ладно. Я сказал, как думал, и нечего сразу убегать. - Да уж. Это что же ты такое сказал, если не секрет? - Да какой там секрет. Сказал, что Мишка посредственность, фехтует так себе, зависит от родителей, все никак оторваться не может. А она как начнет заступаться, что, дескать, я бессердечный и ничего ни понимаю. Ну, я и сказал, что раз он такой хороший, пусть гуляет с ним. Она и ушла. - Матвей, ты скотина. - Правда? Это же прекрасно! - Нет, это ужасно. Ты зачем ей все это сказал? Тебе что больше не о чем поговорить было? - Может и не о чем. Она спросила - я сказал. Всё, закрыли тему. Если придет, меня нет. - Знаешь, вряд ли она теперь придет. - Ну и хорошо. - Тебе сегодня последние долги в институте сдать надо. - Я помню, сейчас пойду. Блин, а программку-то я не написал.. - Я написал, бери и бегом, а то все преподаватели уйдут. - Ангел! Благодетель спас душу заблудшую! Тогда все бегу, бегу! - и Кот выскочил из комнаты. - Хм, похоже душу-то как раз я и не спас. Плохо, однако, - Ангел вздохнул и пошел мыть посуду. В институте было шумно и жарко. Матвей, счастливый тем, что у него, несмотря на опоздание и внешний вид, приняли работу и даже поставили зачет, вышел на улицу счастливым человеком. Хвостов больше не было. Кое-какие зачеты поставят автоматом, спасибо Ангелу. В общем, не жизнь, а сказка. И тут зазвонил телефон. - Привет, Матвей, - голос Миши на том конце телефона казался далеким и каким-то неправильным в этот чудесный день. И что ему нужно? - Привет, коль не шутишь. Как дела? - Нормально, вот дело есть. - По делу, значит, звонишь? Это хорошо, рассказывай. "Сейчас о Еве заговорит", - почему-то подумал Матвей, но разговор пошел не о ней. - Ты в курсе, что Ангел уезжает? - Ну он что-то такое вроде говорил, а что? - Да я вот подумал, давай ему вечеринку устроим, причем где-нибудь на природе, вроде как пир с турнирчиком. И нам развлечение, и ему приятно. А то мы давно все вместе никуда не выезжали. - Да, как-то не выходило. Но я даже не знаю. Ты когда планируешь? - На эти выходные. Он сказал, что потом уедет. - Не, Миш, на эти я не могу, у меня дела. - Кот!? Ты что? Ангела порадовать не хочешь? Он же тебе помогал. - Да, помогал, ну и я ему тоже. А что порадовать? До свидания я ему и так скажу, без выезда в лес. - Но ведь он же