Ролик закончился кадром, датируемым прошлой неделей, на котором Димка вводил вакцину себе.
«Ему удалось воплотить мечту миллионов? Невероятно! Долой все болезни и мучения. Это почти Рай!»
У меня был глубоко личный повод радоваться. Отцу, после выхода на пенсию переехавшему вместе с мамой в деревню, недавно удалили злокачественную опухоль. По словам врачей операция прошла успешно, но медики предупредили - окончательно ситуация прояснится позже.
«Теперь при любом исходе нет причин для беспокойства! В случае чего, продам все, но вырву отца из лап болезни!»
Обнадеживающая мысль продержалась недолго. Перед глазами возник образ помолодевшего Василия Павловича.
«Нет, с моим такого точно не произойдет. Все люди разные. Может, злоба была в Луртицких была заложена изначально? А если нет?» - червячок сомнения не позволял расслабиться.
Я поднялся и вышел на балкон, поскольку что-то внутри мешало свободно дышать. Открывшийся взгляду простор голубого неба с плывущими облаками подействовал умиротворяюще. Есть в этих созданиях что-то волшебное. Легкость, с которой белые пушинки парят по бескрайней синеве, их чистота и неповторимость... Может именно воздушные корабли и есть манна небесная?
«Нужна ли вечная молодость? – спросил я себя, глядя в бесконечность. - Конечно. Ни болезней, ни страданий. Правда, за все приходится платить. Ну, так он же не душу предложил продать. Нужны всего лишь деньги… Возьму кредит, ведь за сотни лет любую сумму вернуть можно!»
Внутренние терзания прервал звонок мамы.
- Сынок, отец очень плох. Просит, чтобы ты приехал. Сможешь?
- Что случилось?
- Оправдались самые неутешительные прогнозы. Он умирает.
- Выезжаю.
Быстро созвонился с начальством, чтобы не ждали в понедельник на работе, поговорил с женой и дочкой. И бегом на вокзал…
Через сутки я входил в деревенский дом. Отец, не желая показывать свою слабость, поднялся с постели. Чуть позже он оправдывался:
- Извини, что попросил приехать. Хотелось повидаться напоследок. Лучше увидимся сейчас, чем когда… меня не станет. - Он уже знал результаты анализов и безжалостный приговор неизлечимой болезни.
- Ладно тебе. Не хорони себя раньше времени, - я попытался отогнать печальные мысли.
- Я столько не успел сделать, - сокрушался он. – Лучше бы не соглашался на операцию. Глядишь - и рамы бы поменял, и котел поставил. Матери теперь тяжело придется, ты смотри, приезжай чаще.
Его глаза, наполненные тоской расставания с близкими и тревогой за их судьбу, казалось, смотрели прямо в душу. Внутри все сжалось.
«Не хочу, чтобы ты умирал! И я могу это предотвратить!» - внутренний крик на мгновение заглушил боль души, но тут же в сознании всплыли кадры из видеодневника.
На миг представил отца агрессивным, злым, бездушным и невольно вздрогнул.
- Тебе нехорошо? – спросил он.
- Не обращай внимания.
- Ты мой сын, как я могу не обращать внимания?
- Все нормально, - я ободряюще улыбнулся, хотя сердце буквально разрывалось на части. Сильный духом человек, сам страдая от невыносимой боли, лежал передо мной беспомощный и волновался за меня. Слеза подступили к глазам.
«Нет, мой никогда не превратится в зверя. Он победит любую вакцину».
Через несколько дней я возвращался назад, понимая, что если ничего не предприму сейчас, в следующий приеду уже не повидаться... Всю дорогу в поезде думал, как уговорить Димку? Даже сотовый достал, собираясь набрать его номер, но не тут-то было. Телефон не работал и, скорее всего, давно. А я еще удивлялся, почему жена звонит на мамин, но спросить не догадался. Наверное, разрядился еще по пути в дом родителей. Может, оно и к лучшему? В деревне было не до звонков.
Детский голос на одной из остановок разогнал дрему. Я открыл глаза и увидел девчушку лет пяти. Оказывается, в моем купе сменились пассажиры, теперь это была молодая семья.
- Прошу прощения, - извинился парень, – мы вас разбудили. Анжела просто не может посидеть молча дольше пяти минут. Видишь, что ты наделала? – погрозил он ей пальчиком.
- А я больше не буду, - быстро выпалила она дежурную отговорку отцу и села рядом со мной.
- Ты куда, дочка? – женщина попыталась оградить меня от юной попутчицы.