Я решаю за неё. Убирая её руку, я подношу палец к её рту, и от того, как она пытается его сосать, у меня закипают яйца.
— Прекрати, ангел.
Она отпускает мой палец и дуется в ответ, а от мысли о том, что я могу засунуть свой член ей в рот, у меня болят яйца. Я поднимаю её запястья над головой и тянусь к её щели. Она сводит бедра вместе, стонет и дрожит.
— Раздвинь ноги, Лили, — её киска выглядит влажной и розовой, и мне нужно успокоить её, — я сделаю так, что тебе станет лучше.
Мой голос звучит как голос другого мужчины, какого-то зверя. Я никогда раньше не терял спокойствия с женщиной, не говоря уже о том, чтобы наброситься на неё сверху.
Лили — другое дело.
Она моя, вся моя. А я — её. Я буду таким, каким она захочет меня видеть, каким пожелает её сердце. Я буду оберегать её и заставлять кончать на мой член. Каждый день я буду глубоко входить в эту сладкую киску, и никто не сможет меня остановить. Никто не сможет мне в этом отказать. Я уничтожу всё, что встанет между нами.
Она открывает во мне ту сторону, о существовании которой я и не подозревал, и я не хочу ничего, кроме как держать её в своих объятиях — до тех пор, пока я не подомну её под себя и не сделаю с её нежным телом всё самое непристойное и грязное.
— Ты всё ещё твердый, — шепчет она.
— Из-за тебя, ангел.
На её щеках проступает румянец, от которого у меня замирает сердце, а член напрягается. Я смотрю на следы, оставленные мной на её груди, плече, мою сперму на её бедре и набухшие губы её киски, и мне хочется снова оказаться внутри неё. Моя маленькая принцесса. Вся моя. Её лицо ещё больше краснеет от моего взгляда, и я понимаю, что моё выражение не способствует успокоению. Она потеряла девственность с мужчиной, который вонзил свой член в неё так глубоко, но я всё ещё смотрю на неё так, будто хочу её съесть.
Когда я сосредоточен, когда я хочу добиться своего, я выгляжу как зверь, как хищник на охоте. Я знаю это. Вот почему мои деловые партнеры говорят, что я не умею работать с клиентами. Я не умею скрывать свои чувства.
— Что случилось? — Лили наклоняет голову и прикрывает ладонью свою киску. Она смущена. Теперь, когда она отошла от оргазма, тень сомнения омрачает её милое лицо. Она хватает меня за запястье, — не оставляй меня.
Я подношу её руку ко рту и целую её пальцы.
— Я никогда не оставлю тебя, ангел.
Она позволяет мне поцеловать все костяшки её пальцев.
Нахмурившись, я убираю руку, прикрывающую её киску.
— Не прячься, детка. Я хочу видеть всё. Ты прекрасна, и я хочу увидеть то, что принадлежит мне, — и добавляю с рыком: — никогда не прячь от меня свою маленькую киску.
Румянец Лили становится багрово-красным, прежде чем её глаза перемещаются на мой член.
Я тоже не буду от неё прятаться.
Свежие сливки вытекают из её влажной дырочки, когда я массирую её складочки. Мой член становится твердым, и я заталкиваю своё семя обратно в неё, затем провожу пальцем по её киске и опускаюсь между её ягодиц в то место, на которое я ещё не претендовал. Я чувствую, как трепещет её теплая попка, и борюсь с желанием овладеть ею ещё раз.
Я контролирую свои порывы, но с трудом.
Лили хнычет, и я провожу пальцем по её пикантной дырочке, возвращаясь к её клитору.
— Это моё, — строго говорю я, — теперь, когда я показал тебе, как это приятно, ты захочешь играть с ним всё время, — мои мысли снова становятся пошлыми, и мне уже плевать. Она заслуживает самого лучшего. Я дам ей всё, но это не помешает мне взять то, что я хочу, — ты можешь не играть с ним, Лили. Когда ты захочешь кончить, ты придешь к папочке. Это правило, малышка.
— Да.
Я провожу пальцем по её клитору.
— Будут и другие правила, Лили.
— А что будет, если я их нарушу?
— Ты будешь наказана, — говорю я.
Она облизывает губы.
— Наказана?
Накажу самыми сладкими и грязными способами. Это не более чем предлог, чтобы удовлетворить моё желание, и она это знает. Я буду часто баловать её и ещё чаще наказывать.
— Хорошая девочка. Ложись на спину. Я хочу попробовать на вкус твою сладкую пизду.
Лили раздвигает ноги, покусывая костяшки пальцев.
Я несколько раз поглаживаю свой член, чтобы снять напряжение. Я не могу решить, хочу ли я вылизать её или снова погрузиться в неё, но, судя по тому, как она дрожит, я решил, что для одного дня ей достаточно. У нас есть всё время в мире, и я не хочу причинять ей боль. Через несколько недель она будет на моём члене каждый день. Каждый час. Я буду разрабатывать её киску.
Сейчас мне нужно почувствовать её вкус, успокоить её, и я опускаю рот к её розовой плоти и провожу языком вверх и вниз по её сокам, таким сладким, что я начинаю сосать её пизду, проталкивая язык между её губами.
Лили запускает руки в мои волосы, её бедра упираются мне в лицо, а я хватаю её за ягодицы и крепко прижимаю к себе. Я чувствую дрожь в её теле, жидкий жар её невинной киски, истекающей новым нектаром. Её стенки пульсируют вокруг моего языка, а мой член требует внимания, желая снова погрузиться в её маленькую тугую дырочку.
Она выкрикивает моё имя, её тело содрогается.
Я отклоняюсь назад и легонько шлепаю её по киске, не в силах остановить свои животные инстинкты. Часть меня хочет поставить её на четвереньки и трахать жестко и грязно, в обе дырочки, в её рот, и отметить каждый дюйм её изгибов своей спермой.