Глава 4. Друзья и враги
- Ну и зачем вы это сделали? - спросил я, когда Паула открыла глаза.
Вопрос интересный. Ибо впервые девчонки сговорились не только друг с дружкой, но и с мамой. Каким боком та пошла на контакт - сказать сложно, но факт, около полуночи вновь ушла из дома, оставив нас, 'молодежь', наедине.
Почему - выяснилось быстро, когда меня выперли спать в её комнату, и почти сразу туда заявилась огненноволосая ведьма.
- Поняли бренность существования, - усмехнулась 'ведьма'. - Жизнь человека - ничто. Сегодня мы есть - завтра нет. Не хочу терять ни дня, если могу провести его с тобой.
- Угу, но ты представляешь, как это опасно? - обреченно вздохнул я. И не придерешься! - Малейшее послабление... И мы перешагнем черту, за которой... За которой ты отправишься на Землю.
- Я рискну. - Она зевнула и легла мне на плечо, почти сразу засопев.
Бренность. На данный момент тема для размышлений номер один. После случая с Беатрис, каждый из нас о ней хоть раз задумался. Я как бы не против, эта выдра мне нравится... Но терять её из-за глупой несдержанности? Потому, аккуратно переложив её голову на подушку, вылез из постели и побрёл в ванную.
По дороге заглянул в свою комнату. Сестренки каким-то образом умудрились разместиться валетом на моей узенькой кроватке. Маркиза валялась на расстеленной на полу подстилке и блаженствовала - никаких подъемов, пробежек, занятий... Спи не хочу! Вторая подстилка, возле терминала, пустовала, а из кухни доносились шкворчащие звуки - наша старшая вовсю кухарствовала. Не все могут оценить возможность не вставать рано. Иногда подъём въедается в кожу, и ничего не поделаешь.
Действительно, Кассандра стояла у плиты и что-то жарила. Подойдя сзади, обнял её, прижал к себе:
- Тебе уже лучше?
Первым делом она отодвинула с раскаленного диска сковородку. После чего положила лопатки на стол и накрыла мои руки своими.
- Хуан, не надо!
- Не надо чего? Или ты не видишь меня каждое утро без одежды? Что это сегодня мой вид тебя возбуждает?
А её возбуждало. Судя по мокрым волосам, не так давно она приняла ледяной душ, но он не помог. Дыхание итальянки сбилось, участилось; еще чуть-чуть - и застонет.
- Ху-а-а-ан!..
Я развернул её, рывком усадил на стол рядом и принялся остервенело целовать...
- ...Когда вы меня выпроваживали, я думал, придёшь ты! - честно признался я, прижавшись лбом к ее лбу, всё-таки взяв себя в руки и восстановив дыхание. Руки, почти раздевшие её, неимоверным усилием воли были остановлены. Кассандра не сопротивлялась, а больше тормозов и не было - мы прошли буквально по краю. И невинный эпизод наших взаимоотношений мог перерасти в проблему, к которой я в данный момент совершенно не готов. Mierda, только не сейчас!
- Она тебя любит, - закусила губу Патрисия, отстраняясь. - Это было бы жестоко по отношению к ней, если бы пришла я.
- Как будто ты не любишь! - фыркнул я, шутливо откидывая её волосы.
- Я - не так, - покачала она головой. - Мы все тебя любим, но все по-другому, не как она.
- Ей придётся делиться, - парировал я. - Этот момент вы не обсуждали?
Кассандра хмыкнула.
- Нет, но она и так всё понимает. И, кажется, не против. Но сегодня мы решили не экспериментировать. Ты же не возражаешь?
Она выкрутилась и спрыгнула. Нет, я не возражал. Но тоскливый вздох всё-таки вырвался из груди наружу.
- Чико, быстро в душ! - попыталась рявкнуть Патрисия командирским голосом. Я рассмеялся и хлопнул ее по пятой точке:
- Есть, сеньора лейтенант!
Ох уж эти девчонки! Ох уж эти заговорщицы!
Когда поравнялся с дверью, в спину настиг ее голос:
- Как планируешь её защищать? Ты же не думаешь, что они не узнали?
Я обернулся, старательно покачал головой.
- Ни в коем случае. Даже если глушилка не работает - догадаются. Они ж не дуры.
Помолчал.
- Мне кажется, на сегодня и на ближайшее будущее они не пикнут. Подведут, что это, дескать, негласный презент тебе, Малыш. За вредность. Как молоко на металлургических и химических производствах. А потом...
- А потом?.. - нахмурилась итальянка.
- А потом пойду ва-банк. Дела взвода никого не касаются. И пригрожу собрать по этому вопросу Совет в полном составе.
- Совет без их предварительного решения не смеет и пикнуть.
- А зачем им лишняя огласка? - победно улыбнулся я, всеми волосками кожи ощущая, что Мерседес - моя. Навсегда. И никто мне в этом не указ, что бы у меня ни было с другими высочествами. - Их и так не любят, дополнительный повод роптать на пустом месте?..
Развернулся и пошел в душ. На душе повеселело.