Это она про гвардию, выехавшую сюда по тревоге. Брать крепость штурмом гвардейцы с налёту не могут, должны запросить разрешение, подкрепление и спецтехнику. Либо переложить сие действо на структуры более высокого уровня, что по моему мнению и сделают. Пока же будут чесаться, мы выполним то, ради чего сюда пришли, и сами поднимем гермозатвор, сдаваясь. Так что пусть кумекают — полезно для саморазвития.
— Как дела у Дэна и Ктулху? — продолжил я.
— Не очень. Группа захвата уже в подъезде. Если не поторопитесь, они не выстоят.
— Мы торопимся! — зло фыркнул я. Ветераны уже облачали меня в клоунский «прикид». Не тот же самый, естественно. Дубль. Тот самый валяется где-то среди вещдоков, замаешься искать.
— Ещё много? — Это я одной из бойцов группы конвоиров, вводящих в уже и без того тесное помещение новых гвардейцев со сцепленными браслетами руками.
— Сидеть! На колени! Руки за голову! — встречали их другие бойцы, определённо прошедшие службу вербовки, профессионально «роняя» «клиентов» на колени. Попытки сопротивляться, естественно, были, и трупы их товарищей, оттащенных чуть поодаль, в центр помещения, должны были вызвать у входящих приступ мыследеятельности хотя бы на мгновение раньше, чем возник бы приступ героизма.
Подошла старшая группы, зло сжимая винтовку. Кстати, напарница Катарины, из одного с ней взвода. Доложилась сухо, безэмоционально:
— В здании было двадцать восемь гражданских. Восемь местных девочек, конторских служащих, два уборщика, электрик и админ.
— Элеткрик?
Она нахмурилась.
— Электронщик. У гвардии много ценного оборудования.
Я про себя выругался. Ещё б они его для нужного дела использовали!
— Остальные — штатские? С улицы?
— Да. — Кивок. — Пришли по различным делам. Минут пять назад всех отпустили.
— Правильно. — Я вновь кивнул. Гражданские, даже служащие управления, нам тут не нужны. — Все готовы? — А это вновь группе охранения. Сеньорины закивали и начали расходиться в разные стороны, освобождая обзор «главного плана» — красивого вида поставленных на колени гвардейцев с минимумом трупов в кадре. Минимумом потому, что хотя бы парочку я решил оставить — для образа. — Начальник управления? Комиссар?
Ответственные за охрану конкретно этих двух персонажей, стоящих в углу, не в кадре, закивали. Их подопечные, и смурной комиссар, ошарашенный переменой плана, растерянный, но полный ненависти, и ещё более растерянный глава управления, сидели, скрюченные, пытаясь понять, что с ними будет. Их посадили не со всеми, а вот к худу это, или к лучшему — они не знали.
— Начинаем! — скомандовал я.
— Камера… Мотор! — донёсся голос Майка. И в ушах еле слышимым фоном заиграла музыка. Привычно надоевший «ту-тум-тум! Тум-тум-тудум-тум! Тум-тум-тум!..» Я нацепил маску, тщательно закрепил и вышел на середину помещения, сверкая ярким нарисованным оскалом.
— О, граждане Венеры! Приветствую всех! С вами в прямом эфире вновь я, Злой Клоун!..
— О, граждане Венеры! Приветствую всех! С вами в прямом эфире вновь я, Злой Клоун!
Несколько часов назад вы видели первую серию нашего представления, и теперь, прежде, чем перейти ко второй, мне надо кое что объяснить. Как вы уже догадались, убитая мной охрана торгового центра умерла не просто так. Она совершила преступление. Но не против меня, не против государства Венера. А против всех вас, дорогие сограждане.
— Что такое закон? — задал я сам себе вопрос, вкладывая в голос как можно более иронической напыщенности. — Закон это то, что отделяет примитивное общество пещерных людей от общество цивилизованного. То, что делает равным каждого из нас, независимо от его силы и влияния. Это то, что должно защищать слабых, наказывая сильных, посмевших взять то, что им не принадлежит. Но что делать, когда он не работает?
Я сделал театральную паузу.
— Когда закон молчит, цивилизованное общество вновь скатывается на уровень пещерных людей. На уровень, где каждый сам за себя, а прав тот, у кого больше денег, влияния или просто мощнее игольник. Это общество Хаоса. И наше общество, дорогие сограждане, превратилось именно в него.
— Какие функции выполняет охрана? — продолжил я. — Она должна охранять. Должна защищать слабых от сильных. Но как быть, если она этого не делает? Как быть, когда на территории торгового центра, который охраняют эти люди, происходит кровавое преступление, а они не предпринимают ничего, чтобы предотвратить или остановить его? В кого превращаются люди с оружием, не выполнившие возложенную на них функцию?
— Правильно, в бандитов. В пособников тех, кто совершает преступление. И бандиты в форме это особая, привилегированная каста бандитов, ибо внешне они выглядят как защитники закона, обманывая всех нас.