В биоэнергетике есть такое понятие «аура», энергетическое поле человека. По ауре можно многое прочесть, на неё можно воздействовать, как в негативную, так и в позитивную сторону. По сути это энергия, которую выделяет человек: психическая, не видимая глазу, не фиксируемая приборами, но подсознательно чувствуемая любым живым организмом. Как так выходит — не знаю, это просто есть; и более того, абсолютно каждый человек при должном тренинге эту энергию почувствует.
Но эта энергия есть не только у людей; исходя из каждого человека, она пропитала за века и тысячелетия целые континенты, соответствующим образом «зарядив» их. «Заряд» каждого континента, и даже отдельных частей континентов, различный, и зависит от культуры, быта, религии и множества иных сторон жизни «заряжавшего» народа. Каждый из народов имеет слишком большие культурно-цивилизационные различия, передаваемые из поколения в поколение. Сеньора Абигейл, например, была в России и в Империи; по её словам на севере Евразии земля сурова и неприветлива, но она же и земля возможностей. Она оценила местную энергию как условно «мужскую», энергию Силы. В Империи же энергия мягкая, расслабляющая, ей с лёгкостью удавалось ею подзаряжаться. Америка в её подсознании предстала, как «женский» континент. Африка же, в которой побывала проездом, оставила отпечаток совершенной чуждости, чужеродности; энергия Африки сурова, безжалостна и… Зла. Возможно, персонально к ней, её чувствующей, но, думаю, неприветлива та к чужакам вообще.
Фон любой земли очень и очень слаб, почти не заметен, однако воздействует на всех живущих на ней хоть и меньше, чем живущие друг на друга, но постоянно. То есть сам фон, появившись, направляет людей, давая толчок в развитии в том или ином направлении. Это явление — колоссальный неучтённый фактор исторических процессов, на который учёные только сейчас обращают внимание…
…Однако, я не об этом.
У Венеры, как у планеты, своей ауры нет — люди слишком недавно поселились здесь, и их слишком мало. Она лишь только формируется. Однако отсюда, с «высоты птичьего полёта» я явственно ощущал энергетические потоки, пробивающиеся сквозь купола. Потоки не в виде единого абстрактного фона, а в виде палитры, дикой помеси цветов энергий каждого из полусотни миллионов населяющих Город людей. Совокупная энергия всех, которую не в состоянии впитать почти девственная местная земля. Микс, конгломерат, квинсистенция биополя каждого человека в смеси с остальными — ничем не сглаженный и не поглощенный поток. Настолько мощный, что сметал меня, обладающего мизерными способностями, через толстые стены наземных колоссов. Проблемы, радости, стремления горожан… Альфа «фонила», словно погружала меня в себя, но не растворяя, а как бы выкрикивая: «На что ты замахнулся, Шимановский? Ты что, не видишь, какая это на самом деле высота?»
Видел. Теперь — видел. Оценил масштабы. Я взваливал на себя право решать, я взваливал на себя право судить, и город шептал, что обратного пути не будет. Он не простит меня, в лице каждого из букашек, право решать за которого я на себя возложил. Уничтожит, если дам хоть малейшую слабину, если неправильно оценю силы и обстановку или оступлюсь. Да, ПОКА Альфа не единое бестелесное энергетическое существо, диктующее аборигенам, как жить; пока это некий безумный многотел, живущий инстинктами. Но мне со всей серьёзность стоит подойти к оценке этих инстинктов.
— Тебя оставить? — раздался сзади голос. От его звука после длительной тишины я вздрогнул. Медленно покачал головой.
— Спасибо, не надо, сеньора. Вы не мешаете.
— Лея тоже приходит сюда перед принятием важных решений, — усмехнулась моя сопровождающая, словно читая в душе. Хотя, почему «словно»? Она читала. — Вначале, когда была молода, шастала на эту отметку постоянно, «подзаряжалась». Потом стала приходить всё реже и реже. Сейчас поднимается совсем редко. Но бывает.
— То есть, даже со всем приобретённым в жизни опытом ей приходится смотреть на город и настраиваться на важные решения. Убеждать себя, что поступает правильно, — перевёл я её слова на понятный язык. — Вы хотите сказать, что она и сейчас бывает… Неуверенна в себе?
— Я хочу сказать ровно то, что сказала, — мило улыбнулась (я спиной это чувствовал) сеньора наказующая. — Люди постоянно принимают важные решения, Хуан. Но несмотря на то, что Лея приняла их тысячи, раз за разом сталкивается с ситуацией, когда весь её приобретенный ранее опыт помочь не может. Когда она беззащитна, словно девочка, и вновь и вновь идёт по какой-то дороге впервые.
— Я уже принял решение, сеньора. Принял давно, — возразил я. — И захоти сейчас, ничего не смогу изменить, не смогу свернуть обратно. От меня мало что зависит, и в этом моё отличие от её величества. Мне нужно совсем не вдохновение.