Он развёл руками.
— И бросили.
Комиссар как бы передал слово мне, для встречных возражений и вопросов, но я молчал. А что тут говорить? Пусть уж заканчивает, раз начал.
— Скажу честно, Шима-нов-ский, фильм получился на славу, — вновь продолжил следователь. — Страшилка ого-го! И ни одна из ангелов при съёмках не засветилась. А значит, работа выполнена. Теперь они должны тебя забрать, чтобы упрочить позиции; заявить своим потенциальным противникам: «Смотрите, тот парень, который снялся в фильме, который и будет уничтожать врагов её величества, на свободе! Он у нас, и если будете себя плохо вести, обижать маленьких и перестанете переводить старушек через дорогу, мы вам!.. Всем вам!!!..»
Он провёл ладонью по горлу, демонстрируя, что именно «всем вам».
— Что же имеем на самом деле? А на самом деле в прессе поднялась шумиха. Журналисты открытым текстом поносят корпус и королеву (и плевать, что ни один ангел не засветился). Все медийные каналы словно посходили с ума, видно, сеньоры спонсоры дали команду «фас». Они ведь люди неглупые. Не гудит с призывом к расследованию и отречению только Сенат, но только потому, что эта братия работает ОЧЕНЬ медленно, не дошло ещё у них до данного дела. Но не сомневайся, нужная команда дадена, за ними не заржавеет. Потому, что королевское НВФ… — Комиссар глубокомысленно помолчал. — Это опасно, слишком опасно, мой юный друг. А это значит, что сидеть тебе тут, «неизвестному солдату», не пересидеть.
— Меня вытащат, — покачал я головой. — Обязательно. Когда шумиха немного спадёт.
— Уверен? — Комиссар озадаченно и слегка покровительственно хмыкнул. Покровительственно в отношении моих интеллектуальных данных, естественно. — А зачем? К чему такие сложности? Признаюсь, идея великолепная. В сферической форме и в вакууме. Показать быдлу: «Вас притесняют? Устройте кровавую резню, и плевать на собственную судьбу!» Хороший лозунг. — Он наклонился через стол и процедил, скорчив страшную рожу. — Но ОПАСНЫЙ, очень опасный, Ши-ма-нов-ский! — Сел на место, вновь выдержал паузу. — Он ведёт к дестабилизации системы под названием «Венера», мой друг. Системы, работающей, как атомные часы, в которой всё поделено, каждый имеет свой куш и свою долю в прибылях. Не думаешь же ты, что те, кто управляют планетой, подвергнут свои прибыли риску? Те, кто управляет ею НА САМОМ ДЕЛЕ, мой юный друг. А война с ними — это не организация НВФ против быдла, там аргументация её величеству нужна посильнее.
Потому нет, не думаю, что тебя выпустят, — покачал он головой. — Слишком опасно. Она сразу подставит себя твоим освобождением под удар кланов, а наша королева всё же в целом умная женщина, несмотря на такие очевидно глупые промашки.
— Меня выпустят, когда шумиха спадёт! — продолжал настаивать я, слегка повысив голос. Но нарвался лишь на покровительственную иронию.
— Ты не доживёшь до этого момента, Ши-ма-нов-ский. Поверь моему богатому опыту. «Повесишься» в своей одиночной камере. От осознания и раскаяния. Ещё предсмертную записку оставишь с просьбой понять и простить. Как только оная шумиха спадёт, так и повесишься — вот здесь с тобой полностью соглашусь.
Эта сволочь расплылась в такой ехидной улыбке, что мне захотелось выйти из образа и засветить ему, невзирая на наручники.
— Что вы предлагаете, — вместо этого хмыкнул я, борясь с собой. — Вы ведь предлагаете, не так ли? — Мои глаза засветились огнём прожженного барыги — этот образ я скомуниздил у Пако. Который не упустит своего даже в такой жесткой опасной ситуации, в какой нахожусь я.
— Разумеется, мой юный друг. — Комиссар расслабленно отвалился на спинку кресла. Дело сделано. Клиент дозрел.
— Они бросили тебя. Списали, — продолжил он после длительной паузы. — Скорее всего, под давлением кланов, этого я знать не могу, да оно и не важно. Это в любом случае даёт тебе право забыть о прежних договорённостях с Веласкесами и выступить против.
— Против людей, организовавших меня… Как презерватив, — перевёл я. Комиссар кивнул.
— Именно. С морально-этической точки зрения здесь всё будет в порядке. Единственный вопрос — это вопрос безопасности, Веласкесы тебе этого демарша и предательства не простят. Ты в их понимании должен тихо умереть, а не выпендриваться. И будут всячески пытаться с тобой сделать то, что ты должен.
— И тут в дело вступят связи капитана Большая Пушка, — понимающе хмыкнул я. — Его навыки прятать людей на планете так, что их никто не найдёт.