- Убивать? - сделал удивлённые глаза длинный. - А вы скорый на расправу! - Жидко засмеялся. - Нет, зачем так сразу убивать?
- Я знаю эту кухню, сеньор, - усмехнулся в ответ Антонио. - Я же не сразу оказался в спецназе ВКС, пожил и до этого. И отдаю отчет, что прикосновение к ТАКИМ тайнам - ликвидация, пусть даже информация прозвучала на исповеди не самой умной девочки.
- Точно! Не самой умной! - поднял палец вверх сеньор и отвернулся. - Однако ликвидация ради самой ликвидации ничего не даст, согласитесь? Не будет вас - она побежит к другому священнику. Уберем другого - найдёт третьего. Она дура, а за дурами нужен особый пригляд.
- Значит, вы хотите оставить меня в живых в обмен на пригляд за Стефанией? - усмехнулся падре. Собеседник покачал головой.
- Не совсем. Я здесь для того, чтобы понять, можно ли вам доверять. Если вы проболтаетесь... Вычислять источник много ума не надо, через час вы окажетесь в подвалах дворца. И умрёте мучительно. Но ДЕЛО это не спасёт.
С другой стороны, потеряв всех друзей на войне, истово поверив в бога и отдавшись службе ему, вы можете выполнить клятву и сохранить тайну исповеди. К тому же вы - офицер спецназа, а при всём уважении к Святому Престолу, бывших офицеров спецназа ВКС не бывает. Запугать вас трудно, как и купить. Не невозможно, но очень трудно, особенно запугать. А вот мёртвый священник нам совсем ни к чему! - сеньор демонстративно скривился. - Я не знаю, кому на этой планете можно доверять, но есть ненулевая вероятность того, что некоторые... Хм... Люди узнают, что я приказал вас устранить и зададутся вопросом: «А для чего этот скверный русский тип это сделал?»
Вот для этого я и здесь, оценить риски. Какой вариант предпочтительнее. - Он выдавил ослепительную улыбку.
- И к какому варианту склоняетесь? - повернул голову набок Антонио. Ему не было страшно - ну нисколечки. Хотя опасность над ним нависла нешуточная, это он понял с момента собственно исповеди. Наверное, отбоялся своё там, на Марсе, и теперь лишь получал удовольствие от процесса.
- Не знаю, - покачал головой собеседник. - Но то, что вы - человек слова, вижу.
Повисла пауза. Сеньор Серхио во все глаза оценивал его, не скрывая этого. Наконец, произнёс:
- Вы верите. Ваш путь к богу искренен. И повторюсь, вас трудно запугать или испугать трудностями. Давайте для начала попробуем сотрудничать?
- Для начала? - улыбнулся падре Антонио.
- Ну, ликвидировать вас мы всегда успеем, святой отец. А вот совместный контроль над этой польской дурой... Вещь для меня более интересная. Я со своей стороны, как патрон и заказчик, вы со своей, как духовник.
- Браво, сеньор Серхио! - Антонио иронично похлопал в ладоши. - Я должен благодарить вас за оставленную жизнь?
Сеньор скривился.
- Пожалуйста, не унижайте ни меня, ни себя такими мелодраматическими банальностями. Мы деловые люди, пусть я в галстуке, а вы - сутане, надетой, кстати, поверх скафандра ВКС. И оба понимаем в этой жизни чуть больше остальных. Кстати, а вот и ваш дом, - указал он за окно.
Машина остановилась, но Антонио не спешил выходить.
- Вы ждёте, что я кому-то расскажу, да? - усмехнулся он. - Я теоретически могу это сделать, это вас и заводит. Именно потому вы оставляете мне жизнь и вербуете, а не делаете то, что дОлжно.
- Ваши фантазии, падре, только ваши фантазии, - расплылся долговязый в лживой насквозь фальшивой улыбке. - В любом случае, давить на вас я не могу, как и купить вас. А потому расскажете вы кому-то что-то или нет - будет на вашей совести. Такая формулировка вас устроит?
Какое-то время они буравили друг друга глазами. Не выдержал, естественно, сеньор:
- Так что вы на самом деле свободный и очень счастливый человек, падре. Потому, что живой. И работающий при этом не на кого-нибудь, а на меня, кем бы меня ни считали. Пусть в рамках надзора за одним единственным человеком, и платить вам за это никто не будет, ибо это ваш долг, как священника - помогать страждущим.
- Впрочем, денег я дам, - оговорился он. - Но не вам - вы не возьмёте. Это пожертвования, на благие дела. Само собой, вашей церкви, и вы не имеете права их не взять, ибо на них нет крови. - Сеньор Серхио приторно улыбнулся.
- Конечно, пожертвования возьму, - забрал карточку Антонио. - И будьте уверены, на себя не потрачу ни единого центаво.
Позже Антонио посмотрел сумму - астрономическая. С помощью тех денег он открыл при церкви кормёжку и ночлежку, и помог местному приюту для детей, ибо это было именно пожертвование. Сделал много добрых дел и искренне молился за сеньора - чтобы господь умерил его гордыню.
- Да хранит вас господь, сеньор! - перекрестил Антонио сидящего в машине. - Я буду молиться за вас.
- Я православный. - Сеньор скривился.