Бойня в городе. Хладнокровный расстрел людей среди бела дня. Нападения на места массового отдыха горожан. Всё это подаётся, как СПРАВЕДЛИВОСТЬ. Но истинная справедливость, сеньоры и сеньорины, в том, что сегодня убиты бандиты. А завтра? Кого завтра наша любимая королева изберёт в качестве мишени, прикрываясь неподсудностью корпуса? Упомянутого дона Педро из Санта-Марты? Или сеньора Хорхе с Юго-Запада? И я уже не говорю о таких семьях, как Манзони, Сантана или Ортега, которые тоже крепко задумаются, не считая семей поменьше. Они тоже завтра могут попасть под удар ПРОСТО ТАК, по прихоти правой пятки нашей королевы.
Вам не страшно, сеньора? Против вас объединятся ВСЕ — СМИ, народ, кланы, чиновники, силовые службы, политические партии. И минимум, что будет поставлено в качестве условия, это роспуск вашего такого грозного и «справедливого», но совершенно незаконного бандформирования. Вас, как его главу, должно это пугать, ибо без иммунитета и прикрытия «сверху» ваши враги, коих на планете немало, непременно вспомнят о вашем существовании. Да и самой королеве вряд ли будет комфортно после такого — как эксперт и аналитик не думаю, что всё закончится роспуском корпуса.
— Это всё? Все комментарии? — холодно осведомилась она, когда сеньор, повесив на лицо ехидную улыбочку, замолчал.
— Да, сеньора. У меня всё.
Разгон, время замедлить… Погружение.
Это её поле, а значит, она выкладывает карты последней. Что плюс. Но всё же… Попасть на такую же наглость, какую сама себе задекларировала? Как там, «нашла коса на камень»? Что ж, надо СРОЧНО придумать, как ответить. Не что, а КАК, это важный нюанс. Пресс-конференция давно вышла за рамки классической: аргументы потеряли ценность, доводы перестали быть обязательными, как и необходимость говорить истину. Артистизм и напор, вот что главное в битве СЕЙЧАС. Она должна сказать ПРАВИЛЬНЫЕ слова, донести их до массового зрителя. И немассового тоже. И плевать, закону какого жанра, и вообще закону ли они будут соответствовать. Главное — битва с теми, кто стоит за каждым (ну, или почти каждым) из здесь присутствующих журнашлюх. Её задача — диалог с ними! А ни в коем случае не с марионетками.
Думала Мишель, максимально разогнав сознание, как только могла, плевав на боли и откат потом. С одной стороны, её долгие раздумья и треволнения заняли всего секунд десять. С другой лицо преобразилось, стало суровее… И его… Повело, что ли? Как-то так, описать своё выражение в этот момент она потом не смогла. Но зал видя перемены в суровой самоуверенной стерве, напрягся. Наконец, глаза её сверкнули, а рот расплылся в новой коварной усмешке. Заговорив, она почувствовала, что её трусит — незримая энергия изнутри захватывала с головой. Решалась не её судьба, и не судьба её семьи, как двадцать лет назад. Сейчас она решала судьбу Венеры. И это давило так… Как никогда и ничто.
— Сейчас я хочу вновь сказать пару слов для наших иностранных гостей, — спокойным голосом, диссонирующим с бьющей дрожью, обратилась она к залу, — которые могут не до конца понимать не только хитросплетения нашего законодательства, но вообще в принципе нашего государственного устройства.
Пауза, мысли в кучу. Лоб прорезала морщинка… Плевать. Есть, нНаконец, слова найдены. Вздох, и с энергией в голосе:
— Понимаете, любые государства, вообще-вообще любые, на всём протяжении истории человечества, учреждались представителями своих элит, которым что-то не нравилось в прежнем государственном устройстве, существовавшем на этой территории. Эти элиты, как правило силой оружия, завоёвывали себе «место под солнцем», демонтировали старую систему и учреждали новую. Я подчеркну, сеньоры, и граждане Венеры, и гости, это касается всех, всей нашей общей многотысячелентей истории — новые элиты выходили из числа недовольных старых. После этого переучреждения власть в стране не менялась до следующего переучреждения. Она могла деформироваться, видоизменяться; например кто-то из учредителей что-то терял, кто-то получал больше; кто-то выбивался в единоличные временные лидеры, кто-то жёстко падал с пьедестала. Всё это происходило и происходит в ЛЮБОМ государстве. Но главное, все изменения и перемены происходят ВНУТРИ прослойки элит, не задевая основную массу населения. Сама же прослойка элит, как единое целое, ревностно оберегает свои права и привилегии, уничтожая на опережение любые попытки расшатать систему власти как таковую. И правильно в общем делает.