Елена хмыкнула.
— Все те же рекомендации. Для всех. Вы этой ночью слепы и глухи. Ты прав, Варгас, достаточно дружественного огня.
Повисла небольшая пауза. Сеньор Варгас хотел задать вопрос, но не мог быстро его сформулировать. И решил говорить прямо:
— Елена, я буду благодарен, если в результате разбора дела её высочества останусь на своём месте. Как думаешь, беспрепятственное перемещение вооружённых до зубов боевых групп по городу стоят этого?
— Варгас, ты душка! — помахала ему Елена рукой, послала воздушный поцелуй и хлопнула на прощание ресницами. Рассоединилась. Только после этого сеньор исполняющий обязанности вытер со лба холодный пот.
Деактивировал визор во всю стену, завихрил перед лицом голограммы с собственного виртуального навигатора. Выбрал записную книгу. Открыл тот её раздел, который не видно в обычной жизни, но который стоит любых денег, так как собирался и комплектовался всю его карьеру. Эти номера поистине бесценны, ибо без них он не будет собою — что это за заместитель главы ДБ без личных контактов по всей стране?
— Привет, Педро, — произнёс он, когда первый вызываемый абонент ответил.
— О, давненько не звонил, дружище! Чем порадуешь?
— Тут такое дело, Педро, — напрягся сеньор Варгас, но это было простое напряжение, обычное. Рабочее. Он вновь из неуверенного в себе политика превратился в профессионала-безопасника. — Знаешь, ходят слухи, что твоим орлам сегодня по городу не стоит …
Мишель некоторое время стояла, ничего не делая. Курила. Мимо проезжали редкие машины — район был слабо заселён, а точнее расселён, тут вскоре планировалось строить новые здания, но проект как-то странно завис в архитектуре округа. Местные боровы что-то не поделили. Лея этим всего лишь воспользовалась, стравив их ещё больше, и пока те не выяснят, чья территория, «Берлоге» здесь ничего не угрожает. А там, глядишь, или Фрейя перерастёт и успокоится… Или ишак сдохнет.
Наконец, собравшись с мыслями, кивнула Ортеге, которая, по представлению того же самого выродка Хуана, сегодня оперативная и командует тремя подвезёнными сюда группами, мол, начинаем, и неспешно двинулась к провалу срезанного люка. Тишина, на связь никто не выходил. Вошла в проём. Время прошло, гарь от металла выветрилась… Хотя не совсем — на лестнице горелым металлом ещё воняло. Поднялась на этаж. Второй люк был надрезан примерно наполовину, чуть-чуть больше. Но судя по характеру повреждений, резали аккуратно, умеючи — его и сейчас ещё можно открыть. В смысле с пульта — гидравлика цела. Усмехнувшись, несколько раз пробарабанила носком металлизированного доспешного сапога по поверхности — раздался гулкий «блям-блям-блям». Не громко, но эти… Хорошие мальчики и безо всяких спецэффектов знают, что она здесь.
— Да, сеньора, — раздался голос одного из них. Она подозревала, это и есть тот самый Даниель Монтгомери, которого безуспешно пыталась завербовать Алиса. Ту историю она услышала, естественно, из «телеграфа», лично Алиса с нею ничего не обсуждала, но судя по тому, что до неё дошло и что с таким энтузиазмом смаковали девочки, в лужу её высочество села крепко. Есть отчего взбелениться.
«Чёртов сукин сын! И здесь подобрал для работы тех, от кого будет максимальная польза!» — пронеслось в голове, после чего всю её перекосило от ярости. Хуан зарвался. Перешёл границы. И это её вина. А значит, она сделает всё, что нужно, чтобы этот балаган остановить.
— Даниель, ты знаешь, кто я?
— Так точно, — ответил паршивец, но бравады в его голосе не было. — Вы — полковник императорской гвардии Мишель Тьерри, глава корпуса королевских телохранителей.
— Именно. — Мишель хмыкнула. — Даниель, со мной три группы со спецоборудованием. Предлагаю тебе выбор. Или ты впускаешь меня сейчас одну и мы разговариваем как люди, или я запускаю девочек, но наш последующий разговор тебе не понравится. Некомфортно тебе будет, очень-очень. И, скорее всего, для тебя он окончится в лучшем случае больницей. А то и кладбищем. Как тебе моё предложение?
— Ну… А вы сеньора с фантазией. — Смятение. Мальчики не знали, что делать. Она в их планы и прожекты не вписывалась, её не ждали. Хоть тут она переиграла Хуана. — Нам надо подумать.
— Некогда думать, Даниель. Даю тебе пять секунд и ухожу, и тогда молись. Я не её высочество, надо мной нет ничего. Ни закона, ни бога, ни чёрта. Мне плевать на Фрейю — пока она не наденет корону, она для меня никто, и я совершенно точно знаю, что Лее, единственному человеку, кто может мне приказывать, на вас певать ещё больше. Я просто войду и сделаю всё, что хочу, без оглядки на кого бы и что бы то ни было. Ну что, каков будет ваш ответ?