— Буду. Не запретишь же ты мне, — он включает хищника и вцепляется всеми пальцами в мои ягодицы, отбеливая их своей сдавливающей силой.
— Тогда и балетную школу, прошу не игнорировать? — Подкидываю руки Макса на пару сантиметров вверх и вновь дублирую своё отвергнутое им предложение заглянуть и ознакомиться с моей второй деятельностью.
— О, нет. Если и смотреть на тебя с поднятой юбкой, то только в своей постели, — и резко прижимает меня к впечатляющей размером эрекции в его штанах.
— Во-первых, не юбка, а пачка, во-вторых, мы же сейчас на людях, — шиплю на Максима. — Угомони своего стоящего дружка, — и ощутимым толчком в плечо настоятельно рекомендую немедленно прислушаться к моим словам.
На моём месте некоторые барышни не отказались бы открыто продемонстрировать такую несдержанность своего партнёра. Тем более, когда несколько глаз нагло пожирали его, пуская слюни. Однако я низко стараюсь не падать. А несколько грязных приёмов, использованных против любопытных особ, должны были объяснить им простую вещь — нельзя зреть то, что не является твоим.
— Я что ли приказал ему проснуться? — Жалобно скулит, будто на лапку наступили.
— Нет, это я только что на коленях упрашивала твоего младшенького пробудиться и встать по струнки смирно, — от меня прилетает второму плечу так, чтоб уравновесить их.
— Ты возбуждаешь, а я виноват? — Негодует на всю арену. Нашёл, твою ж мать, место, где искать правосудие. Может быть, ещё пригласим господ присяжных? Пускай они и разбираются кто прав, а кто виноват в стояке.
— Макс, замолчи, — ладонью затыкаю его размашистые манеры трубить на всю улицу о вертикальном положении своего друга, — и направляйся, пожалуйста, к выходу, — помогаю ему его немедленно отыскать, пока не стало для него слишком поздно.
До парковки Макс минимум трижды впивался в мои губы. Зверюга несчастная. Благо на лопатки не укладывал по пути, и мы без осквернения земли дошли до автомобиля.
Тронувшись с места, Максим тут же приступает к обольщению строптивой. Рука скользит по моей ноге в поисках своего пристанище на время поездки. И я только «за» предоставить ей его. Мне за радость любое присутствие Максима на моём теле. На практике выяснилось — двадцать одного дня многовато для выработки привычки. Я за неделю приобрела сильнейшую тягу к этому человеку.
— У меня есть для тебя сюрприз, — Макс указывает взглядом на бардачок. Я открываю, а там связка ключей. — Наконец, можем обойтись без высчитывания рабочих смен Игоря, — зажегся как небесный фонарик. Жаль, что на два денёчка потребуется притушить этот яркий свет.
— Макс, — захожу немного с другого входа, — помнишь, я тебе рассказывала о сорвавшейся неделю назад у нас с девчонками пижамной вечеринке? — Дожидаюсь ответного «ну» и продолжаю. — Так вот, мы её перенесли на эти выходные, — поджимаю губы. Ох, сейчас что будет.
— Серьёзно, Рит? Я чуть ли не сам ремонт завершал, стоял часами над душой у работяг, подгоняя их, готов был мебель в одиночку затаскивать в квартиру. А ты предлагаешь отложить новоселье ещё на несколько дней? — Макс очевидно злиться, а то, рука так бы до сих пор и покоилась на моём бедре.
Знаю, как наши скитания, хоть и непродолжительные, подбешивали Максима. И прекрасно, что для наших встреч появился свой укромный уголок. Иначе неловкость перед Игорем только бы нарастала. Он и так к концу недели начал звонить, если освобождался раньше, и предупреждал нас о своём скором визите.
— Тебе напомнить о том, кто, просовывая свою руку в чужие трусы, явился причиной несостоявшегося уикенда девчонок? — Вопросительно приподнимаю бровь.
Тогда я мать предупреждала, что ночевать после работы поеду к Машке. Нылась, что мало времени на посиделки остаётся и придётся выжимать максимум с выходных. В тот вечер в сумке, по правде, ждал своего часа новый пижамный костюмчик. Казалось, я по-быстренькому расправлюсь со «сводным» и отправлюсь на девичник. По итогу же произошло то, чему не готовился никто. Девчонки получают от меня ни в коем разе не утешительное сообщение с извинениями за моё отсутствие. И пока они искали чем себя развлечь, с меня выжимали фрэш.