Во всём доме выключен свет. И это облегчает задачу остаться незамеченным отцом. Внутри меня поутихло — заново неохота закипать. Игорь навряд ли добродушно впустит к себе снова.
Я вхожу и сразу же держу направление в сторону своей комнаты, однако шуршащие звуки с кухни сменили курс и пробуждают инстинкты хищника.
Глава 5. Рита
Втроём как начинали, так и закончили. Ушли они вдвоём — пришёл один. Пока за дверями происходило неведомое нам, мы с матерью то и дело только переглядывались. Ни звука не проронили.
А после каждый как мог делал вид, что всё по плану, и никакой придурок по случайности не вламывался в дом.
К концу трапезы я попросила мать показать мою комнату. Силы мои были на исходе. Долгий полёт, встреча с «родственничками», до предела насыщенный пищей организм. Сонливость уж точно не прогнать. Она затуманивает мой разум и гипнотизирует моё тело на непослушание.
На все уговоры матери посетить экскурсию по дому было отвечено отказом. Разложить бы вещи, принять ванну и поспать как следует. Тратить полдня, чтобы поглядеть на чью-то роскошь, и убеждать себя в том, что не в свободе выбора как тебе жить и на что, заключается счастье — здесь и без визуализации обойдусь. Счастье делать выбор. Дядя Серёжа сделал его. Дом отражение его желаний. Построил компанию-гиганта, вероятнее всего осознанно вкладывая туда силы, время и лишая семью отца. Но повторюсь, это его выбор. Я держала в руках дорогие вещи. Моё детское тельце тёрлось об шёлковые простыни. Лучшие бренды одежды и обуви пылились в шкафу. Только счастье не чувствовала, как не ощущала его и там, где все равны при отсутствии прав. Темно-синяя форма, кровати с белыми простынями и запрет на индивидуальность. Людям нужна свобода. То ли ты птичка в золотой клетке, то ли ты бройлерная курица — невелика разница. Только я, к сожалению, не до всех могу достучаться. Отец бы меня понял, но ушёл слишком рано. Не вовремя. Жаль, что нас обоих не спросили.
Погружаюсь в ванну с головой. Как важно иногда слышать свой внутренний голос. В воде необыкновенная слышимость себя. Она будто бы создаёт непроницаемый купол от других. Ты откровенен с самим собой без страха быть услышанным. То, что волнует начинает на поверхность всплывать.
Я резко вскакиваю. Током прошибает. Пульс учащается. Всю лихорадит от возмущения. Встряхиваю головой. Моргаю беспрерывно глазами. Его образ. Чёткий, идеально срисованный с оригинала. Мало мне того, что при встрече среагировала на него и как идиотка милостыню перед ним просила вытянутой рукой. Теперь и галлюцинациями обзавелась.
От него веяло опасностью. Такие как он кого угодно растопчут на своём пути. Я ведать встала не туда. Пускай мизинцем, но хозяину дороги это определённо не понравилось. Мне обычно не свойственно убегать, пятиться назад. Бесстрашие в крови. Однако я не в том сейчас положении, чтобы в первые часы могла уверенно обнажиться и выдать себя и свой вечно вырывающийся наружу оскал. С дороги не сошла, но с придурковатой стороны я себя показала. Вроде по плану. А стыдно. Мои бы меня по-доброму засмеяли. На что я только не иду ради своего брошенного друга.
Завязываю с водными процедурами и, натянув свою любимую пижаму с Томом и Джерри, запрыгиваю под одеяльце. Упрашивать себя закрыть глазки и попробовать заснуть не приходится. С ощущением как подо мной прогибается кровать я ухожу в сон грядущий.
За два года обучения мне снились схожие сны. Постоянно менялось место дислокации, но победитель оставался прежним — Я. Неуступчивая. Непоколебимая. Всё чаще кажется, что мои сны больше похожи на мою реальность, нежели существующая действительность. Там есть Я — здесь нет ни капли меня.
И поначалу этот сон не был каким-то исключением. Всё также: Я, мой друг и дорога. Те же чувства. Острые. Разрывающие изнутри и заглушающие всё вокруг. Другое на втором взводе — неважно и не первостепенно. Ну кое-что изменилось. Одна точка вместо двух. Луч. Передо мной луч, не имеющий конца. Продолжения нет. Для меня нет.
Проснувшись вся в поту, я судорожно ищу рукой выключатель. Вмиг комната заполняется искусственным светом. Нет тепла. Хочется согреться. Меня всю колотит, словно я голая стою на улице в тридцатиградусный мороз. Впервые охватывает ужас, сковывающий всё тело. Бреду до умывальника и пытаюсь привести себя в чувства водой, ударяя по щекам. Каждый выброс сильнее, мощнее, и всё тщетно. В зеркале испуганная девушка. Смотрю ей в глаза, а там глубокая бездна, и жизнь утекает сквозь пальцы.
Что за день та такой? Сначала гром среди ясного неба, затем внезапно сход снежной лавины летом. Не левее, не правее, а прямо на мою светлую блондинистую макушку. Прихлопывает всей своей массой.