- Не переживайте так, тётя Дуся, я дам денег Вам, как сразу появятся.
- Ну, спасибо сынок! Спасибо! Только Света со мной уже рассчиталась, я помогла ей с коллективным письмом в суд, что-то типа общественной характеристики. Так, что с Веркой, будь спокоен! - затараторила она, видя, что уже собрался уходить, - Если суд, мы ей таких чертей устроим! Дадим прикурить! Мало не покажется! Ты наш - и в обиду тебя, не дадим!
- Спасибо, тётя Дуся, - я ей улыбнулся, в благодарность за поддержку. В очередной раз я поразился взрослому взгляду на жизнь девочки-подростка и ее активности!
Нужно перебрать, перелистать все последние альбомы в поисках рисунков хоть отдалённо способных дать повод для шантажа. Особенно, где рисовал Свету обнаженной. Работа - адская, ибо я последние месяцы был продуктивным как никогда. По правде, всё это нужно сжечь... но не посмею, даже при угрозе жизни, это часть моей души и уничтожив их, я сожгу внутри себя нечто, что связывает меня со Светой. Чувствую, нет, знаю с той внутренней уверенностью даже без своего второго "я", крутого спеца по таким прогнозам. Всё спрячу! Где спрячешь? Как где? У Звягина. У него же есть сейф, в кабинете. А Звягин надёжен, так надёжен и честен, как даже я не бываю перед самим собой. Вот так, сложу рисунки в папку и передам Анатолию Афанасьевичу, до лучших времён.
Да! Совсем забыл. Нужно поискать компромат и в рисунках Светы. Особенно любовная сцена в лилии, там мы легко узнаваемы. Альбом так и лежит открытым на её рабочем столе. Отбросил излишнюю щепетильность и принципы, полез в альбом, убедив совесть очень веским аргументом: Так ведь Света, специально его оставила на своем столе. Наверное, чтобы я посмотрел. Точно!
И я посмотрел. Ребята, я в шоке. Большинство тем, либо бью кого-то, либо пронзаю мечом, а и сомнений нет никаких, что два главных, положительных героя, это - ваш покорный слуга, рыцарь без страха и упрека и принцесса чистейшей, бирюзовой крови Светлана.
В общем ясно, это дневник, в том виде, как она интерпретирует реальность и о чем мечтает. А самый первый рисунок, где Света протягивает мне подарок, напоминающий то ли печенье, то ли сердце. Потом, стая волков, то бишь собак, окружила девочку, а я их бью палкой, похожей на копьё.
Рыцарские сюжеты стали доминировать с середины альбома, с самого начала же, была просто девочка Света и просто дядя Сережа, это было сразу понятно по соответствующим надписям над героями, но по мере как совершенствовался и оттачивался стиль, надписи исчезли, но лица стали узнаваемы, даже характеры и эмоции прорисовывались скрупулёзно точно. Эпика в чистой консистенции, с ведьмами, колдунами и воинами. А потом появился дракон, он, то спасал короля из самых немыслимых ситуаций, то сжигал живьём ведьм и злых колдунов, запросто, по-молодецки напалмовым огнём, то мирно гонял чаи с принцессой.
Да, фантазия очень буйная. Есть даже одна картинка, которая меня несколько озадачила: Известная ведьма, с яркими, алыми губами, хитрый толстяк-колдун и рыцарь, сидят за круглым столом, о чем-то договариваются. Ведьма сладенько улыбаясь протягивает рыцарю кубок, наверняка с ядом, иначе, как понимать зелёный дым, валящий из кубка? А в клубах слегка обозначен контур принцессы, наверняка тонкий намёк, на силу любви, против злых чар. Ух! Лихо закручен сюжет. Вот уж не помню, говорил ли Свете о проблемах на работе, где меня хотят сделать рабом?
Потом ещё рисунок, узнаваемый сюжет, где Света, присущей только ей фантазией компилировала реальность в свой сказочный мир:
Стоит рыцарь в шлеме, латах, закрывает собой принцессу в длинном платье и на них нападают враги, двое в железных одеждах похожих на перья хищных птиц, у них в руках мечи. Рыцарь тоже держит меч на изготовке, вот-вот начнется битва за честь принцессы. Улыбнулся. Я в свои четырнадцать лет не рисовал такого. Самолеты, танки и фашисты, прошитые пулеметной очередью. Принцесса! Вот и темы выбирает соответствующие. Картинка выполнена хорошо, техника исполнения гораздо лучше моей в её годы, но есть некоторые непропорциональные детали и я еле удержался от соблазна подправить. Но нет, я не за этим засунул свой нос в дневник дочери. Не забывай - ты ищешь логику развития ее внутреннего мира. Все показано откровенно, с юношеским максимализмом. Особенно поражали картины с поцелуями. Поцелуи были разные, от самых лёгких и невинных, до полных страсти и экспрессии, тут уж она и постаралась, оттачивала технику почти до совершенства, пока не стало получаться идеально, даже сливающиеся губы в таком сложном, для реализации на бумаге, деле. Да, и под самый конец дневника, множество любовных сцен и обнаженка. Вот и моя любимая "Лилии". Вот и сцена спасения из заточения, с драконом и ведьмой в помощниках. Нарисована Марина, почему-то ведьмой, которую поджаривает магический луч. Появились рисунки валькирий, это новое увлечение юного художника. Складываю все рисунки и дневник в папку, возьму с собой. Вскоре я подъехал к месту временного проживания, позвонил, замирая душой.
Дверь открыла Света. Сразу запрыгнула на меня, обвив шею руками и туловище ногами. На глазах слезы радости. Торопливо целует все лицо и плачет.
- Папочка Сережа, как я по тебе скучала!
- Солнышко, мое! Я вернулся.
- Посмотри, что я нарисовала!
- Ну-ка, показывай.
- Вот! - Света развернула альбом.
. Я - как всегда, король. И принцесса Света -амазонкой. Мы стоим спина к спине, обнажив оружие, а нас окружают враги, и над нами ангел-хранитель. Это мне понравилось.
- Ты уверена, что всё правильно нарисовано? - удивился я, - ты будешь сражаться вместе со мной?
- Да.
- Солнышко! Я смотрю, что ты прекрасно вооружена! В глазах решимость и отвага.
- Я ведь король, а король умеет всё, и он должен служить только своей принцессе.
- Конечно? -?и она улыбнулась мне, - но я хочу быть рядом с тобой и в бою, и на пиру. Нужно сражаться за свое счастье, если ему угрожают силы зла.
- Ты меня любишь, моя радость? - спрашиваю я.
- Люблю, очень-очень! - и потянулась ко мне губами.
Господи, как я соскучился по этим рукам и губам!
- Тогда пойдем за стол! Наверно проголодалась, пока ждала меня.
***
Мудрость
дракона
Анатолий Афанасьевич не зря остановил свой выбор на городской картинной галерее. Там организовано всё на высшем уровне, подготовленный зал с изысканным вкусом, блистал уютом, если можно применить такое интимное понятия к залам для конференций. Удобство, это главная фишка директора фабрики, чтобы никто не почувствовал себя ущербным, ни те, кто глазеет, ни те, на кого глазеют. Малый зал для демонстрации высокой моды с длинной сценой-подиумом, глубоко вклинившейся к зрителям. Создавалась иллюзия моста между двумя враждебными стихиями, давала ощущение мирных переговоров, где должно быть найдено решение для существования прочных, добрых отношений хоть не до скончания веков, но всё же надолго.
В галерее царил неуправляемый хаос, на короткий, свежий взгляд, но всё же подчинённый своей логике подготовки к конференции, наполнен людьми вооруженных хитро-мудрой аппаратурой, и они готовились внимать мне, что скажу с высокой трибуны. Суматоха и нервозная эйфория вовлекла и меня в вихрь бестолковой суеты и перемещений, а поскольку я не знал, что делать, собственно, а также не знал ни одного человека из этой братии, кроме Звягина, ходил за ним по пятам, словно ручная болонка, боясь потеряться в этом сумасшедшем калейдоскопе из людей.
- Готов? - он жестом предложил пройти на подиум, где был установлен стол с двумя креслами.
- Не совсем, - честно признался я. А куда честнее? Впервые выступать перед тучей народа. Такой уровень общения, предполагает вызубрить речь, чтобы говорить без запинки заготовку, обильно смазанную добропорядочными, общими фразами. И да, я их, пираний, всё же?боюсь, панически, чтобы там ни мнил себе, по дороге сюда. Быстрее бы все закончилось и уйти тихо, незаметно, потому что устал невообразимо, лишь одним ожиданием начала.
- Я тоже, так что, не бойся, - бодро поддержал он меня.
Когда мы вышли со Звягиным на подиум и прошли к столу, зал нас встретил робкими овациями, и вообще, отношение настороженное.
Конференция началась спокойно, несмотря на все усилия команды Звягина, которая изо всех сил старалась расшевелить инертную толпу. Но, видимо, все были предупреждены, тему личной жизни не поднимать, а другое никого не интересовало. Ну, рисует чувак, что с этого? Да в наш век гениальных инструментов, каждый второй мало-мальски усидчивый и неленивый человек, по крайней мере, уже может претендовать?на имидж Микеланджело, а другой, из оставшихся - Леонардо да Винчи. Просто, мне неслыханно повезло с менеджером, Звягин ввалил в меня такое количество денег, что и обезьяна, мазнувшая по холсту любой пятернёй из четырёх, покажется чудом века.