Мои Демоны – Твои Ангелы.
Пролог.
Посвящение в историю предшествующих событий.
Ангелы, ведьмы, демоны – не плод людского воображения. Одни порождали других, но всегда существовали третьи. Мир без веры отдан в объятья хаоса, переполнен насилием, ненавистью и болью. Люди, вступив на путь жестокости, проливали реки из крови невинных. Так к нам пришли Ангелы, дабы защитить, направить и помочь уверовать в высшую силу, способную не только покарать, но и вознаградить, подарить освобождение от тягот смертной жизни. Они открыли нам глаза, но их собственные затуманились. Ангелов, постепенно одурманили земные чувства – тщеславие, всемогущество, жажда власти. Они возомнили себя высшими существами, богами пришедшими повелевать людьми. Ангелы могли управлять разумом, дарить жизнь, а так же карать смертью. Равновесие было нарушено, но появилась новая жизнь, на свет стали рождаться полукровки – дети ангелов и самых достойных, приближенных к их безупречному облику смертных. Так появились ведьмы и колдуны – удивительные, уникальные создания, связанные с землей нерушимыми узами, вбирающие силу из неё, способные почувствовать, понять, предвидеть, а так же управлять всем, что породила на свет земля. Они видели истинный мир как живой, так и мертвый, но демоны так, же узнали о существовании новых людей. Ангелы возненавидели ведьм, позавидовав недоступной силе, их приравняли к животным, и решили покарать за то, что была осквернена и смешана божественная кровь. Тому времени дано название в истории «Молот ведьм». Люди были напуганы, невежественны и слепы в своём страхе настолько, что отдавали на смерть даже детей. Ангелы боялись погубленных душ, потому был создан ритуал, пленяющий и обрекающий после смерти физической на вечные скитания неприкаянной души. Тюрьма, из которой невозможно сбежать, где узники – прокляты. В той войне выжил лишь тот, кто способен предвидеть – редчайший дар помог сохранить жизнь небольшой горстке людей. Ведьмы уходили туда, где не было людей, в глубокий лес, высокие горы, самые не проходимые и глухие места становились их убежищем. Дар предвидения был ознаменован высшим среди всех других, потому что помог сохранить им жизнь. Человек, обладающий им, наделялся неограниченной властью.
Возможно, скрыться от живых, только не от мертвых. Демоны-пожиратели веками ищущие лазейку в наш мир, терзающие тысячи смертных, которые умирали, как только души касался тленный яд их низменной сущности, наконец, нашли сосуд способный дать другую жизнь. В болезненных муках юная ведьма Пелагея рожала своего первого малыша. Повитуха опустила глаза, а девушка не услышав крик младенца, поняла, что в эту ночь она стала самым несчастным человеком на земле. Снова ощутив боль, Пелагея поняла, что у неё есть еще один шанс. Новорожденный мальчик был здоров и прекрасен, а мертвый малыш изъеден внутри утроба матери. Старый ведьмак, приложив ко лбу ребенка руку, обреченно покачал головой. Было принято решение убить младенца, пока демон слаб. В ту ночь Пелагея отравила старого ведьмака и скрылась с ребенком в лесу. Их больше никто не видел. В страхе ведьмы и колдуны, совершали обряды над новорожденными младенцами, отнимая их силу, и со временем появилось поколение не имеющее её. Так они надеялись уберечь своих потомков от ужасной смерти и еще более страшных мучений после нее. У детей не оставалось сил, но они были одаренными, здоровыми и красивыми людьми, с высокими жизненными стремлениями и стремлением сохранить красоту этого мира.
Спустя несколько поколений Надежда ждала своих первых малышей. Её не пугала новость, что их будет двое, напротив девушка об этом всегда мечтала. В ней билось три сердца, но Надежда чувствовала тревогу и знала – что-то не так. Она ощущала перепады настроения, точнее постоянную злость, меняясь на глазах, становясь совершенно другим человеком. Боли были невыносимы, по телу появлялись гематомы и ссадины, живот покрыт синяками. Мать Надежды боялась беды. Когда срок был уже большой, девушку начали мучить кошмары, в одном из них погиб её муж. В тот же день сну было суждено сбыться. Дочери стало совсем худо и Лидия Георгиевна, устав уповать на бессильную в их случае медицину отправилась к своей единственной подруге, умоляя помочь. Земфира пристально посмотрела в глаза девушки, затем взяла её руки в свои. Правая ладонь была синей и такой же холодной, словно обескровленной – левая же изранена нитями ссадин, полыхая огнем. Земфира приложила руки к животу, в котором словно происходила битва между младенцами. Молодая женщина поведала им о ведьмовской крови дремлющей в Надежде, но пробудившейся в её детях. Она произнесла приговор вслух, и в тот момент как бы абсурдно это не звучало, обе поверили, даже на секунду не усомнившись в истине этих слов. Один ребенок был проклят, его душу заполучил демон, который креп с каждым днём, рождение такого малыша возможно лишь через убийство другого. Надежда приняла решение попытаться спасти невинную душу. Земфира помогла ей совершить обряд, в котором мать проклинает свое, не рожденное дитя на гибель. Предупредив, что рано или поздно им обеим придется отдать плату. Так же они попытались лишить силы другое дитя, чтобы обезопасить его. Так за два месяца до положенного срока на свет появилась Кристина, слабая изнеможенная девочка, а так же её сестра близнец. Ребёнок не прожил и дня, выжила только Кристина. Никто из них не знал, что чёрную душу убить нельзя, не дав телу выжить, они лишь отправили её обратно домой, но связь сестер нерушима.
Наши дни.
Кристина бежала прочь, сильнее отталкиваясь от выцветшей травы. К ногам налипала грязь, забирая последние силы и пресекая попытки убежать. Убежать? От чего? Резко остановившись, она осмотрелась вокруг. Девушка находилась посреди поля, у которого не было видно границ, словно бесконечность, оно окружало ее. Кристина перевела дух, чувствуя себя ничтожной песчинкой посреди бескрайней и безжизненной степи.
Девушка коснулась мокрых вьющихся волос. «Это сон, только сон» - подумала она, но мысли эхом разнеслись вокруг, словно произнесенные вслух. Кристина судорожно сглотнула, пытаясь найти объяснение происходящему, и ничем иным, чем сон это нельзя было назвать. Только отчего-то мышцы ныли, а легкие казалось, вот-вот разорвет от продолжительного бега. Она вновь почувствовала странную дрожь в теле, и отрешенно опустилась на мертвую пожухшую траву. Сердце болезненно сжалось, девушка огляделась по сторонам. Никого. Только внутренний голос постоянно твердил одно и то же: «Беги! Беги же!» Кристина зажмурилась и снова открыла глаза, но сон не исчез, она все так, же сидела на траве грязная и изнуренная побегом от неизвестного врага. Мысли путались, девушка попыталась вспомнить, что произошло, и почему она оказалась в этом странном месте совершенно одна. Но воспоминания расплывались, в голове не было ясности, события последних дней стерты из памяти. Кристина старалась успокоиться, но дрожь в теле было невозможно унять. Она чувствовала себя маленьким ребенком, который боится несуществующего монстра живущего под кроватью. Умом девушка понимала всю абсурдность происходящего, но интуитивно ей овладевали совершенно иные противоречащие здравому смыслу чувства.
Все вокруг было нереальным, и в то же время самым настоящим. По крайней мере, Кристина чувствовала физически, что не спит, а находится, в другой реальности. Сердце гулко стучало от страха. Местность выглядела серой и безжизненной. Девушка сделала очередной шаг, становилось все труднее перемещаться по вязкой грязи. Казалось, что даже воздух сковывал движения. Все здесь давалось с трудом. Она продолжила свой путь, надеясь преодолеть, бесконечное расстояние зловещей пустоши. У любой загадки есть свое решение и Кристина надеялась найти его, чтобы быстрее вернуться к реальности.
За все время пути, она ни разу не увидела, ни одного живого существа: ни зверей, ни птиц, даже насекомых. Здесь не действовали законы природы, стоял невыносимый зной, словно она находилась в растопленной печи, и в то же время девушка не могла понять почему, ведь не было видно солнца. Кристина облизнула пересохшие губы, как сильно она сейчас хотела почувствовать свежий прибрежный ветерок на коже. Но к своему разочарованию девушка ощущала лишь жар, обжигающий изнутри. Подобно заблудившемуся в пустыне страннику она брела, потеряв счет времени.