Глава III Следуя голосам прошлого
Кристина проснулась вовремя, Хантер, как обычно скулил под дверью. Девушка посмотрела на часы, было только без пятнадцати шесть. Пора выгулять далматинца. В последнее время Кристина начала отлынивать от обязанностей хозяйки. Бабушка жаловалась, что от безделья он сгрыз ножку стула, с такими темпами Хантер прогрызет себе дыру в двери, чтобы выбегать, когда ему захочется.
Счастливый пес радостно завилял хвостом, когда увидел в руках хозяйки мячик и собачье лакомство, в знакомом пакетике. Хантер беззвучно побежал вниз. Кристина, улыбнувшись, последовала за ним, она сама удивлялась, насколько легко далматинец мог поднять настроение.
Апрельское утро было свежим и бодрящим. Кристина направилась к реке, протекающей в тридцати метрах от дома. Хантер послушно побежал следом. В этом году было много снега, потому горная река вышла из берегов, разливаясь по каменистой местности. Вода бурным шумным потоком устремлялась вперед. Девушка бросила подальше мяч, и Хантер, даже не дождавшись команды, громко залаяв, помчался за ним. Пока довольный пес бегал с игрушкой не спеша принести хозяйке, Кристина, погрузившись в собственные мысли, занялась бросанием гальки в реку. Их прогулка заняла около часа, после чего вымотанный Хантер без сил свалился на коврик и уснул.
Весь день Кристина была рассеянной и несобранной, впрочем, такое с ней случалось довольно часто. Милена решила не приставать к сестре, так как сама была полностью поглощена уроками. После шестого урока Кристина пошла к машине, чтобы взять сумку со спортивной формой. Девушка замедлила шаг, когда увидела кто, ждал на стоянке возле машины. Инна, какой знала ее Кристина, была довольно хмурым на первый взгляд человеком. Девушка всегда была одета только в черное бесформенное одеяние, на голове черная шапка, все, что можно было скрыть от окружающих, было спрятано темной материей. Агрессивный макияж – маскировка и способ обезопасить себя, вызывая у других страх. Ее черные, словно смола волосы спадали вниз густым водопадом мглы. И Кристине действительно стало жутко от того, что Инна больше походила на мертвеца, чем на юную девушку семнадцати лет.
- Как ты поняла, что я тебя жду? – Удивилась она, так как собиралась только звонить подруге.
- Ты куда пропала? – Кристина пропустила вопрос мимо ушей.
- Взяла небольшой отгул от уроков. – Отмахнулась она, делая вид, что не заметила настроя подруги.
- Отгул от уроков? – Кристина не верила своим ушам. – От уроков и от меня? Тебя не поймешь, то на звонки не отвечаешь и не желаешь даже поговорить, то появляешься в школе, как ни в чем не бывало. Решила всех в конец напугать? – Поинтересовалась девушка.
- Эй! Ты слишком опылилась от своей сестренки! Не хочешь прогулять? – Пропустив пламенную речь, мимо ушей, предложила Инна.
- Не получиться, я обещала Милене, что отвезу ее на репетицию. – Кристина осмотрелась по сторонам, проверяя, нет ли по близости сестры, так как бессовестным образом лгала.
- Это не займет много времени, просто хочу поговорить.
Кристина внимательно посмотрела в карие глаза, прежний знакомый взгляд и никаких признаков сумасшествия. И она могла бы поверить, что все как прежде, если бы не видела иное собственными глазами. Пока ее не хватились, Кристина быстро села в машину, Инна не заставила себя ждать и, приподняв длинную юбку, заняла место рядом с водительским. Поговорить с подругой было очень важно, она надеялась, что удастся ее вразумить. Миновав городские пробки и сворачивая в узкие проулки, девушка выбралась на объездную трассу. Инна протянула диск с довольно жесткой по мнению Кристины музыкой. Колонки, казалось, с надрывом воспроизводили тяжелый рок, сопровождающий так называние мужское пение похожее на дикий грудной рев. Кристина не совсем поняла, о чем песня, да это и не требовалось, все, что интересовало Инну это смерть. Благодаря этому увлечению они и сблизились. Инна всегда была неординарной личностью, и Кристина сторонилась ее раньше, до пожара. Спустя три года ничего не изменилось, иногда она все еще повторяла сумасбродные попытки покончить с собой. Девушка страстно хотела знать, что по ту сторону. Кристина не одобряла попытки черноглазой девушки. В уголках глаз уже появились морщинки сопровождаемые синяками под глазами, хотя ей было только семнадцать. Кристина была старше восемь месяцев, но иногда у нее было такое чувство, что их разделяли столетия.
Где-то в десяти метрах ниже бушевал шторм, яростно разбивая бесчисленные волны о скалы, словно пытаясь снести эту каменную крепость, что возвышалась на пути его безумия. Черная вода завораживала и гипнотизировала Кристину. Девушка потрясла головой стараясь избавиться от ненужных мыслей.
- Новый ожог? – Инна указала на забинтованное запястье.
- Да. – Хмуро ответила девушка.– Наверное, от них и умру, однажды не проснусь, потому-то кто-то испепелит мое сердце.
- По-моему это круто! Поверь, ты себя недооцениваешь, иначе давно была бы уже мертва. Задумайся, это существо, преследует какую-то цель! Попробуй узнать причину, возможно, тогда удастся избавиться от ожогов и кошмаров. – Инна говорила так, словно сама желала оказаться на ее месте.
- Да меня передергивает только от мысли, что это снова повторится! Я, знаешь ли, не на прогулку выезжаю. Наутро ощущение будто побывала в аду! И единственный вывод, который сам напрашивается из трех лет страданий и страха, так это то, что именно я и есть цель огненной твари! – Искренне возмутилась Кристина.
- В последний раз, когда я лежала в клинике, то видела там парня примерно нашего возраста. На первый взгляд обычный псих, если бы не странные ночные кошмары. Однажды во время утреннего обхода его обнаружили на полу, всего залитого собственной кровью. Представляешь? Вопрос в том, как он мог себя всего изрезать, да и чем? Ведь там даже шнурков ни у кого нет. Его палата была перевернута полностью, но ничего не нашли. После того как все немного успокоилось и его начали выпускать на прогулки с остальными психами, я подошла к нему и подумала: «Чем ты себя порезал?» Парень пристально посмотрел мне в глаза и еле слышно прошептал: «Ничем, это был не я». Он боялся, что его услышат. Этот случай, один из немногих в печатался в мою память! В основном я вела себя довольно буйно и мне вкалывали очередную долю успокоительного.
Кристина удивилась откровению подруги. Инна не относилась к числу людей любящих изливать душу. В первый раз она заговорила о пребывании в психиатрической клинике.
- А зачем ты это делала? – Девушка непонимающе посмотрела на Инну. – Ведь ты очень уравновешенный человек, хоть и пытаешься доказать обратное!
- В этом ты вся! Как бы тебя жизнь не пинала, все равно оборачиваешься по сторонам в страхе, что скажут остальные! Не хочу расстраивать бабушку! – Вторила Инна, повторяя частую фразу подруги.
- Не хочу ее убить. – Уточнила Кристина. – Если придется и с этим жить, то смысла в моем существовании не останется вовсе. А что с тобой я даже не знаю? Ты давно перешла черту подросткового бешенства, когда хочется противоречить всем и всему! Неужели не мечтаешь о другой жизни, всем девочкам хочется влюбиться и повзрослеть, как ты не поймешь, твоя идеология противоречит нормальной жизни! Все вокруг пятятся в стороны, как будто ты можешь их заразить своим образом жизни!
- Ничего не могу поделать, эта мысль червем жрет мне мозг. Я просыпаюсь и засыпаю с этой мыслью. И никакие психотропные препараты, и гипнозы не могут вывести меня из этого состояния! Возможно, я не отсюда и жить среди людей мне противоестественно! Разве тебе никогда не хотелось стать другой? Сделать то, что от тебя никто не ожидает?
- Зачем? - Кристина ужаснулась ее словам, так как знала, о чем она говорит. – Да, я не хочу расстраивать бабушку, потому что как ни стараюсь, но она страдает каждый день, видя меня и думая о маме!