Донцов мрачно насупился.
– А еще Тотский влияет на людей! – не сдержав возмущения, выпалил он. – Почему вы это позволяете?
Николай Александрович, кажется, ничуть не смутился.
– Стасу разрешено использовать свои способности во благо следствия, ну и для личных нужд, по мере необходимости. – пояснил он абсолютно спокойно. – Однако только в рамках уголовного кодекса, а что он кого-то ограбил?
– Нет. Но он сделал кое-что похуже! – сердито буркнул Сергей.
– Что это, интересно, «похуже»? – с любопытством уточнил Губин.
– Ну, я даже не знаю, как сказать… – Донцов снова начал краснеть. – Короче, он принуждает людей делать такие вещи, которые им совершенно не свойственны. Унижает человеческое достоинство и…
– Так, Донцов, не кипятись! – строго оборвал его Губин. – Если Стас кого-то и унижает, то только опасных для общества, тупых уголовников, жалеть которых я причин не вижу.
Он сурово взглянул на подчиненного.
– Так что, не забивай себе голову ненужными вопросами и полностью сосредоточься на расследовании. Этого «Ангела Смерти» нужно найти и ликвидировать в кратчайший срок, пока он не «избавил от страданий» еще какую-нибудь несчастную. Работай.
Когда Сергей вышел на улицу, дождь уже перестал, но весь купол неба был затянут белесым маревом облаков. Он быстро добрался до метро и поехал в сторону центра. В послеполуденные часы народу в поезде было немного, Донцов опустился на пустую скамью и задумался:
«Почему же Губин так безоговорочно доверяет Тотскому? Как можно верить вампиру? Ведь недаром говорится: «Сколько волка не корми, все равно в лес смотрит». Если Тотский может подчинять себе других людей, то где гарантия, что он не поступит также с нами? Нет, ему доверять нельзя. Но ведь Юлия Григорьевна доверяет.… И все-таки интересно, что такого он натворил, что ему приходится столько лет работать на ОБНВ?»
Сергей вздохнул, он вдруг вспомнил красивую рыжеволосую девицу, что ушла вчера вместе с Тотским.
«Вот, дуреха, если бы она только знала, с кем связывается… » – сочувственно подумал он.
Одно лишь хоть как-то поднимало Сергею настроение. Он чувствовал, что Стас будет не в восторге от его дневного визита.
Донцов вышел на станции «Студенческая» уже около двух. Воздух был влажным и слегка прохладным: он застегнул спортивную куртку и бодро зашагал в направлении Кутузовского проспекта. Когда Сергей проходил мимо очереди в молочный ларек, то заметил в ней знакомую хрупкую фигурку. Он остановился:
– Здравствуйте, Аля, – слегка смущенно произнес он, – Вы меня помните?
– Да, конечно, помню. Вы Сергей, из милиции. – с милой улыбкой ответила девушка.
Он замялся, не зная, что и сказать, и, наконец, спросил:
– Ну, как вы поживаете, как сестра?
Аля вдруг вздохнула и понурилась:
– Ольга плохо себя чувствует, сегодня даже на работу не пошла. – она положила в пакет пачку творога и подняла на Сергея встревоженный взгляд. – Вы представляете, вчера вечером на нее напали, прямо перед нашим домом.
– Как это произошло? – С искренним волнением спросил он.
– Возвращалась она вчера поздно, темно уже было. А тут какой-то пьяный навстречу ей выскочил, да еще и с ножом! Хорошо наш сосед рядом оказался, он за горло его и об стену приложил. А то даже представить страшно, что могло бы случиться.
Было видно, что девушка и вправду сильно напугана, ее блестящие серые глаза казались сейчас еще больше.
– Ну, не волнуйтесь так сильно, все же обошлось. – ласково успокоил ее Сергей. – А сестре передайте, пусть купит себе газовый баллончик и будет осторожней.
– Хорошо, я передам, – Аля смущенно опустила глаза. – Мне надо уже идти домой, Ольга ждет.
В ее голосе звучало сожаление.
– До свидания, Сергей.
– Аля, постойте, я хотел вас спросить, – он чувствовал себя страшно неловко, но это был его последний шанс. – А вы не согласились бы сходить со мной в кино?
Спустя четверть часа, когда Сергей уже подходил к Кутузовскому проспекту, он чувствовал себя совершенно счастливым. Даже этот пасмурный день казался ему теперь более ясным. Аля охотно согласилась пойти с ним в кино, а он проводил ее до самого подъезда. Они обменялись телефонами и договорились, что Сергей зайдет за ней сегодня около шести. Неудачно начавшись, этот понедельник, кажется, обещал стать одним из самых счастливых дней в его жизни.
Подойдя к двадцать шестому дому, Донцов поднялся по высоким ступенькам к подъезду и набрал номер домофона. После нескольких протяжных гудков из устройства, наконец, донесся веселый женский голос:
– Свои все дома, а чужих мы не пускаем, но вы можете оставить свое сообщение после гудка, И тут же последовало громкое Пи-и-и…