Кира тотчас оживилась и, чмокнув любовника в щеку, выскочила из спальни.
Сергей невольно проводил ее взглядом.
– Довольно, сотрудник, идем в кабинет. – уже повернувшись к двери, менторским тоном одернул его Стас. – И бокалы с собой прихвати.
Донцов возмущенно фыркнул, но подчинился.
В кабинете царил полумрак, Тотский подошел к окну и раздвинул тяжелые портьеры.
– И что же Губину снова так срочно понадобилось? Вы уже вторые сутки беспокоите меня днем. – устало произнес он, опустившись в большое мягкое кресло.
Сергей сел напротив и, поставив на стол бокалы с хересом, принялся пересказывать версию начальника:
– Вампир, которого мы ищем, одержим маниакальной идеей, он считает себя «Ангелом Смерти». Губин также рассказал мне про орден «Рыцарей Милосердия».
При этих словах, Стас вдруг изумленно изогнул бровь, скучающий взгляд сменился интересом.
Сергей отметил реакцию собеседника и продолжил с еще большим энтузиазмом:
– Вампиры, состоявшие в ордене, тоже забирали жизни больных людей, возможно, наш «Ангел Смерти» принадлежит к этому ордену. – он испытующе взглянул в пронзительно-голубые глаза консультанта.
– Скажи, тебе не доводилось встречать этих «Рыцарей»?
Тотский снисходительно улыбнулся и, взяв со стола свой перстень с печаткой в виде латинской буквы «P», спокойно ответил:
– Орден «Рыцарей Милосердия» полностью прекратил свое существование в тысяча девятьсот втором году, после кровавой бойни, устроенной польскими мракоборцами. – он надел перстень и задумчиво взглянул на свои длинные тонкие пальцы. – Так что, если этот вампир и считает себя его представителем, это лишь результат работы его больного воображения.
Стас неожиданно сжал пальцы в кулак, а на его лице вновь возникло странное выражение.
– На Земле больше не осталось ни одного живого потомка Милосердных рыцарей. – С грустной иронией закончил он.
– Значит, ты не знаешь, как нам найти этого «Ангела»? – Разочарованно уточнил Сергей.
– Нет, не знаю. – Тотский с явным наслаждением глотнул вина и, открыв ящик стола, сложил туда принесенные из спальни фотографии.
Сергей проводил взглядом его движение и осторожно спросил:
– Скажи, это ведь ты был на том фото, да?
В ответ Стас лишь слегка улыбнулся и снова поднес бокал к губам.
– Но сколько же тогда тебе лет? – Поразился Сергей.
– Я родился двадцать четвертого мая тысяча восемьсот восьмидесятого года, – Спокойно ответил вампир, – Так что если быть точным, мне сто двадцать один год, одиннадцать месяцев и двенадцать дней.
Донцов замер, оторопело уставившись на собеседника. Он был не в силах произнести, ни слова. А Стас вновь, с наслаждением, пригубил вина, явно довольный произведенным эффектом.
– Мальчики, пицца приехала! – донесся из-за двери радостный голос Киры.
Тотский уже начал было вставать со своего кресла, как вдруг к Сергею вернулся дар речи:
– Выходит, ты живешь уже больше ста лет, питаясь кровью таких вот малышек?! – не помня себя от возмущения, воскликнул он, пальцы сжались в кулаки, к щекам прилила кровь.
Тотский недоуменно приподнял брови.
– Во-первых, вампиры не питаются кровью, она необходима нам лишь в малых дозах, – холодно поправил он, не в меру пылкого собеседника. – А во-вторых…
Но Донцов не дал ему закончить:
– Да неужели? – грубо перебил он. – Расскажи об этом девяти убитым женщинам!
– А во-вторых, – Тотский слегка повысил голос. – Я могу достать кровь где угодно, и мне не требуется использовать для этого моих спутниц. Но если уж ты спросил, я объясню: вампир, который убил этих несчастных – безумец. Он забирает у них столько крови не для насыщения, а как символ своего права освободить жертву от смертных мук.
– Но тогда, зачем тебе Кира?! – Сергей никак не мог успокоиться. – В душе ты старик, а она совсем еще девчонка!
На юном лице вампира возникло вдруг спокойное и даже меланхоличное выражение. Он слегка опустил длинные ресницы и негромко ответил:
– Нам очень тяжело переживать происходящие вокруг изменения. Мир меняется, а мы остаемся прежними, многие этого не выдерживают. Вампир, не успевший за ходом времени, замыкается в своих воспоминаниях, теряет рассудок и, в конце концов, погибает. Мало кому удается прожить более двух веков. – он поднял на Сергея взгляд и, грустно улыбнувшись, продолжил. – Потому, чтобы выжить, я поддерживаю связь с тем временем, в котором сейчас живу. Модная одежда, автомобили, музыка и даже предметы быта – все это его частицы. Соприкасаясь с ними, я обретаю связь с новой эпохой.