— Плохо Смерть тебя натаскивал, — либо мне пора к окулисту, либо ворм действительно расстроился. — Демонам никогда нельзя верить, чтобы они ни говорили и как бы ни клялись! Ну, да ладно, это всё не относящаяся к делу лирика…
— Ты не ответил на мой вопрос, — повысив голос, сжала руки в кулаки. — Ты убил девушек?
— Да, они мертвы, — обыденным, можно даже сказать скучающим голосом, оповестил ворм. — Я хочу предложить тебе выбор: смерть или жи…
— Смерть, — поборов чувство дежавю, выбрала изначально правильный ответ, который нужно было сказать ещё год назад.
— Это окончательное решение? — выступившие когти и клыки, недвусмысленно намекали на мой врождённый идиотизм.
— Конечно, я уже один раз выбрала жизнь, и что из этого вышло? — Сделав шаг в сторону заинтересовавшегося демона, продолжила заговаривать ему зубы: — Смерть дарует спокойствие, лёгкость и умиротворение… Поэтому, спи спокойно, скот! — Гаркнув последнее пожелание, бросила молодому человеку под ноги тёмно-серый мешочек, свято уповая на эффект неожиданности, который не позволит ворму вовремя среагировать и магией испепелить зелье.
Упав на землю, мешочек развязался, и всё его содержимое высыпалось под ноги опешившему от неожиданности Евгению. Лёгкий порыв ветерка игриво подхватил изрезанное гусиное перо и, очертив пушистыми кусочками круг вокруг замершего в оцепенении демона, сразу же стих. Следом за этим, из-под земли, в том месте, где перо очертило круг, повалил сизый дым. Сначала тонкой ниточкой, а потом всё сильнее и сильнее. Редкие язычки красно-оранжевого пламени начали пробиваться из-под тротуарных плит, заставляя Паршина прыгать по пятачку, но за пределы невидимой границы, очерченной перьями, ворм выйти так и не смог.
— Нет, ворм, Смерть вымуштровал меня хорошо, — горькие слова, полные обиды и злости на себя, сами собой сорвались с губ. — Именно поэтому я и взяла зелье… В этом мире никому нельзя верить.
— Я не единственный… — поняв, что проиграл, демон посмотрел мне прямо в глаза. — Будут и другие дети Сатаны, которые захотят выслужиться перед своим господином!
Последнее слово парень уже буквально кричал, потому что огонь начал набирать силу, взбираясь вверх по штанине, а затем и лаская майку Паршина. Зажмурив глаза, для надёжности их ещё и рукой закрыла: пламя было настолько ярким, что странно, как на его отблески не сбежались готы, ищущие притока адреналина в этом парке.
Треск огня постепенно стих, а сияние начало слабеть и, минуты через две, я всё-таки рискнула открыть глаза. Пламя полностью опало, лишь по земле тянулась знакомая дымка.
Тихий стон возвестил, что хоть демон и отправился в Преисподнюю, но Евгению Паршину для относительно нормального функционирования жизнедеятельности организма нужна палата экстренной терапии. Ругая себя последними словами, подлетела к лежащему в беспамятстве пареньку и, поднапрягшись, смогла придать его измученному телу более удобное положение.
— Ты только потрепи, — шёпот, срывавшийся с губ, пугал даже меня, — скоро всё закончится… Обещаю!
Подложив под голову молодого человека свою олимпийку, свёрнутую в рулон, ласточкой понеслась обратно к «Пежо», на ходу отключая сигнализацию и нажимая кнопочку автоматического открывания багажника. Схватив спортивную сумку, не сбавляя темпа и даже не позаботившись о сохранности любимой машинки, перепрыгивая через бордюры и низкие скамейки, понеслась обратно.
Вырулив на центральную площадь парка, перво-наперво убедилась, что Женя всё ещё жив, и лишь после этого принялась натягивать ритуальную одежду Смерти. Закончив с переодеванием, вытянула вперёд правую руку, сжимая ладонь в кулак, а потом, резко раскрыв его, повернула кисть против часовой стрелки — нехитрый ритуал призыва косы, которому научил Габриель, опасаясь хранить рабочий инвентарь в квартире. Мол, несчастных грабителей Кондратий хватит, когда на них из встроенного шкафа остро заточенный сельскохозяйственный инструмент грохнется. Миг, и я в полном обмундировании и с косой наперевес подхожу к Паршину, так и не пришедшему в себя.
— Прости, что так долго… — проводя лезвием косы над головой молодого человека, тихо извинилась.
Стоило душе Евгения отделиться от тела, как рядом с нами буквально упали с неба Врата, и из них вывалился злой до белых кифар перед глазами архангел Александр. Взгляд заядлого маньяка со стажем прошёлся по моей скукожившейся от страха персоне, вычленяя из общей картины всё самое интересное: ритуальный круг, оставшийся после проведения магического ритуала, труп молодого человека и стоящую рядом с ведьмой призрачную душу Евгения.