— Никто к тебе, жалкая и никчёмная ведьма, не придёт на помощь, — коллега называется… Тьфу, блин, даже поддержать не может! — А твоим родителям, поверь, будет только легче, когда их непутёвая доченька сгинет в погребальном огне!
Не, на кремацию категорически не согласна, а вдруг мне приспичит в образе зомби наведаться в гости к профукавшему свою ведьму фамильяру, что я тогда в пеплообразном состоянии делать буду? Поэтому желаю, чтобы меня мумифицировали!..
Но сожженная на костре ведьма категорически отказывалась считаться с моим скромным мнением, потому что громко выкрикнула какие-то странные слова на шипящем языке, и с кончиков её пальцев сразу же сорвались язычки пламени, устремившиеся ко мне. Кузя громко завыл и бросился им наперерез, стараясь прикрыть нерадивую меня своим пушистым телом.
Вот чего-чего, а подобных жертв, тем более от такого милашки, я ни в коем случае не потерплю! В памяти сами собой всплыли строчки мантры и, сделав нужный пас рукой, в последний момент прикрыла нас с фамильяром рагнара щитом.
— Умная девочка, — повысила мой статус Мери, когда её заклинание не смогло пробиться сквозь защитные чары. — Но ничего, время ещё есть, и вряд ли твоя магия выдержит ещё один натиск. Tbkxmdomvs, sonhebyu zu,wsp'msinwudbd!
Это куда она меня сейчас так заковыристо послала?!..
Пока пыталась понять, какую же магию или хотя бы заклинание использует противница, вокруг тёмной ведьмы начал плясать огонь, формируясь в красивые, ажурные узоры, и предано ластясь к рукам ополоумевшей хозяйки. Отдельные язычки пламени постепенно сформировывались в один сплошной поток, и уже недвусмысленно тянулись к моему щиту, явно чувствуя чужеродную магию, ну, что собака — чужака. Испуганно охать, ахать и биться в нервных конвульсиях мне показалось недальновидно, а звать на помощь бессмысленно, потому что, судя по звукам и сотрясанию стен, колдун перешёл к активной оборонительной позиции (читай: кидаюсь первыми пришедшими на ум заклинаниями, а там уж будь, что будет). Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как уткнуться носом в жёсткую шерсть волка, и тихо скулить, прекрасно понимая, что и бедный Кузя пострадает из-за меня.
— Ubju-sbkodmdi! — дала отмашку огненной стихии Кровавая Мери.
Огонь, получив команду от ведьмы, с радостным треском и переплясом сорвался в сторону моего щита и… Возникший, словно из ниоткуда Рафаил, выставивший меч наперерез огню, непостижимым образом смог остановить всепожирающую стихию. От соприкосновения с оружием рагнара, магия тёмной ведьмы превратилась в лёд и рассыпалась на тысячу мелких кристалликов, которые сразу же начали таять, оставляя на полу небольшие лужицы там, где их было наибольшее скопление.
— Рафаил… — и без того большие глаза колдуньи сделались размерами с крышку от пятилитровой кастрюли. — Но как же так…
— Зря ты согласилась на сделку, Мери, — рагнар сразу дал понять, что продолжать тему его знакомства с ведьмой, а также их общего прошлого не намерен. — Сатана вряд ли будет доволен твоим провалом.
Ещё не закончив фразу, высший демон неимоверно быстрым движением метнулся в сторону испуганно вскрикнувшей ведьмы, пытавшейся сплести очередные смертоносные чары. Молниеносный серебряный росчерк стали и на месте, где секунду назад стояла фаворитка Сатаны, валяется горстка пепла, а Рафаил устало опустил клинок и повернулся в мою сторону.
— Ты как? — взгляд, преисполненный заботы и тревоги, быстро прошёлся по мне.
«Чувствую себя просто зашибенски. Осталось только кости в нужном порядке собрать и на клей «Момент» посадить, и можно отправляться на танцы — кадрить потенциальных кавалеров!» — наглость и ехидство, зверски затоптавшие чувство благодарности, взявшись за руки, весело помахали замершему в ожидании ответа спасителю.
Не дождавшись конструктивного или хотя бы более-менее внятного ответа, вместо задумчивого «Нууу…», рагнар подошёл и, опустившись на одно колено, придирчиво осмотрел меня, благо руками не трогал. Кузьма, умильно посапывая, ткнулся лобастой головой мне в живот, чем вызвал новые болевые ощущения, но (горжусь собой!..) я даже бровью не повела, осторожно поглаживая жёсткую шерсть волка и пропуская её сквозь дрожащие пальцы, вымазанные в крови.
— Василиса!.. — Мини-тайфуном в спальню ворвался Асука и, обливаясь горючими слезами (кажется, у меня галлюцинации…) бухнулся рядом со мной на пол. — Милая моя, родная, единственная… На кого же ты меня покииинулааа? — Дурниной провыл фамильяр и, видимо, не заметив, что его хозяйка находится хоть и при смерти, но всё ещё в сознании, сгрёб в охапку, попутно опутывая ноги хвостом, прижимая к себе и, словно маленькую девочку, баюкая на руках.