Не обнаружив КПК у покойника, «Сотник», естественно, сделал логичный вывод, что «попутала» его шальная деваха, «замочившая», как принято говорить в современных деловых кругах, его старшего товарища. Не став кричать о пропаже, он, тем не менее, поставил Максу весьма жёсткое условие. Его промашка, или говоря по иному «косяк», был очевиден. И проще всего было отдать на откуп жаждущим мести сподвижникам покойного именно его. Но «Сотник» поступил более прагматично. Коротко обрисовал возможную перспективу при выставлении его крайним в смерти авторитета и, намекнув, что искомый прибор дорог ему, как память, он порекомендовал Максиму Геннадьевичу найти «убивицу» и КПК, причём можно и в обратной последовательности. Во что бы то ни стало и как можно быстрее. Понятливый Макс, не нуждаясь в разъяснениях, отлично сообразил: жив ещё только потому, что некому искать пропавший компьютер.
Макс проникся, перекопал связи. Собрал самые мелкие и ничтожные данные и, хотя девчонку он всё равно не нашёл, однако надежд не терял.
Связался со знакомыми по прежней работе и пояснил, как важно для него отыскать «дочку приятеля». За достоверную информацию был готов заплатить очень приличные деньги. И вот, на исходе «высочайшего» терпения, появился маленький лучик, пришёл он из Питера. Статейка в местном сплетнике, где мусолился слух о способной девчонке, которая сама оплатила раскрутку, и всего за месяц вышла на, пусть невысокую, но орбиту.
Всё в цвет. На фото была именно она. От подобной наглости «Сотник» онемел. Мало того, что завалив коронованного авторитета, она не затаилась в неизвестном никому Урюпинске, под самой дальней корягой, но и выбрала наиболее быстрый способ потратить его, после смерти босса он считал себя прямым наследником миллионов, денежки.
— Это не наглость, это…, охренеть. — Орал он, брызжа слюной, бегая по роскошному особняку и потрясая жёлтой прессой, доставленной ему Максом.
— Значит, так, — главарь чуть стравил пар и успокоился. — День на подготовку, и чтобы завтра твои спецы уже были в Питере, а послезавтра эта, — он еле сдержался, чтобы снова не выругаться, — у меня на даче. Всё ясно?
Макс тяжело вздохнул, но спорить не стал. Поведение девчонки ему казалось диковатым, но он предположил и другой вариант: «А может, она настолько хорошо стоит, что не боится тратить их деньги. Тогда, это государство и не просто государство, а конкретные лица, спорить с которыми себе дороже и более крупным тузам чем «Камаз» и «Сотник».
«Как говорится, Березовский вам товарищ, а не волк Тамбовский.
Но, просить время на разведку, наблюдая в каком волнении находится работодатель, не решился.
«Черт с ним, попробуем». — Решился помощник и вызвал группу.
Пятёрка отчаянных бойцов, собранная им за годы работы в комитете, не раз уже выручала Макса в сложные моменты. Это была, так сказать, его личная гвардия.
Два уволенных из армии старших лейтенанта — разведбат. Два бывших мента из оперов, и ВВшный спецназовец.
Ребята битые и опытные. Все они были должны ему лично и к просьбе отнеслись весьма ответственно. Однако, несмотря на все предупреждения Макса, приняли рассказ о подвигах девчонки с известной долей скепсиса, понимая, что подготовить классного спеца из двадцатилетней соплюхи невозможно. Снайпершу — да, но не более.
Привычка всё делать на совесть не позволила разгильдяйничать, однако и напрягались не особо.
Выехав вечерней «Стрелой» из Москвы, утром следующего дня они разделились и, взяв в аренду две машины, установили за Ольгой слежку.
Меняясь, «пропасли» до гостиницы и остановились на ночлег. Брать решено было утром, по выходу из номера на пути к автостоянке. Тем более, что один из «оперов», зайдя в студию, пробил, что на девять у Ольги назначено сведение очередной песни.
— Красиво девка «папика» опустила. — Пошутил бывший спецназовец.
— «Оборзел» он последнее время, решил, что круче ветра, вот и поплатился. — Согласился с ним старлей.
Пройдя маршрут, расписали план и отрепетировали действия. Всё было готово к захвату.
Выставив наблюдателя, чтобы не упустить объект, остальные поднялись в номер.
Спецназовец, звали его Антон, вылетел со службы за убийство по неосторожности. Повздорив, на пьяный глаз, с приятелем, не сдержался и удачно приложил тому в голову, она и подвела, оказавшись слабым местом.
Сослуживец, фигурально выражаясь, «склеил ласты», а перспективного лейтенанта срочно демобилизовали. Не посадили только благодаря заступничеству Макса.
Антон устроился в кресле на этаже и просматривал газетку, ожидая смены. Чего проще, сидит человек, никого не трогает?
Никто, даже Макс, не знал насколько хитрым и опасным мог быть «Сотник», когда его задевали на деньги. Он, не мудрствуя лукаво, вызвал уголовного консультанта по сомнительным делам и «нарезал задачу».
— Гони в Краснодар, «маляву» я нацарапаю. «Перетрёшь» с местным «положенцем», он даст несколько отморозков. Надо вытащить одну телку, через родных. Ну, не тебя учить. Мне нужен такой маленький компьютер. Она его с собой носит. Доставить мне. Всё ясно? — Он почесал верхушку торчащего в вырезе рубахи купола, наколотого лагерным умельцем, и вернулся к насущным заботам о стрижке подопечных торгашей.
«Сотник», по невежеству, напрочь забыл, что сам по себе КПК — железка. А коды и пароли у Ольги в голове. Он и подумать не мог, что его железный пахан перед смертью с готовностью выложил все эти циферки. Вот так, недоразумение повлекло за собой большую беду.
Понимал ли Алексей, что такое поведение, рано или поздно, обязательно раскроет Ольгу?
«Конечно. Перед тем, как она начала раскрутку в музыкальном мире, Леха долго размышлял над возможной опасностью. И, никакой разницы в том, как поступить, не увидел. Предположим, она бросает всё и возвращается в родной город. Разыскать её там, дело двух телефонных звонков. Да, по большому счёту, если не уходить в нелегалы, то почти любой вариант проигрышный. Даже, если не отыщут. Постоянная угроза остаётся. Каждый день быть в оранжевой зоне, оглядываясь на любой чих.
Так зачем рубить хвост по частям, лучше уж делать то, что должен, а кроме того, если ты сам устанавливаешь правила игры, то и шансов выиграть больше».
Когда пошли первые публикации и съёмки Алексей начал внимательно присматриваться к обстановке. Хвост засёк, не то чтобы сразу, но засёк. Лица соглядатаев ничего нового не сказали. Знакомые, как армейские портянки, рожи. Если откровенно, разведчик был о Максиме лучшего мнения.
Объяснить можно лишь тем, что он, загнанный в цейтнот, не успел качественно спланировать захват. Скорее всего, разозлённый преемник «Камаза» надавил, требуя отыскать, а спорить об отсрочке у Макса не хватило духу.
«Ну, что ж, тебе жить», — как говорят эти ребята. — «Потанцуем».
Единственная сложность была с Ольгой. Ну, сколько можно насиловать её сознание. Чувствовать себя марионеткой ей, сдаётся, не очень приятно. Конечно, потерпит, коли совсем худо станет, но без крайней нужды не хотелось. Сколько ни размышлял о том, как договориться с её сознанием, ответа не нашёл. Решил обойтись полумерами. Мягким убеждением в необходимости того или иного шага. И снижением уровня критичности.
Когда они, проводив Ольгу до номера, выставили пост, Леха даже умилился.
«Ну, не дети? Он бы ещё табличку на грудь повесил.
Хотя, кто знает, будь я на их месте, может, тоже не стал осторожничать. Все эти рассказы о, якобы, крутости объекта разбиваются тем, кого мы перед собой видим. А видим мы гражданскую, по всем признакам не имеющую боевых навыков и опыта, девочку. Так кому верить? Дяде или собственному опыту? Ответ ясен. Вот и они поверили опыту. Брать, скорее всего, будут на подходе к машине, утром. Ну, бог в помощь».
Против ребят, собственно, никакого предубеждения не было. У них своя работа, у него своя. Они сачканули. Теперь наш ход. Вот, только, валить их почему‑то категорически не хотелось.