«Утро вечера мудрёнее, теперь всё равно не отстанут, так что, жизнь покажет». — Решил Алексей.
Ольга вообще ничего не решала. Она готовилась к записи, не догадываясь о том, что вернуться к музыке ей придётся очень не скоро, если придётся вообще.
А ночью налетел сон из прошлого. Как бы продолжение того, уже подзабытого Московского. Да и сон ли это был? Больше похожее на явь, действо вернуло его далеко в прошлое.
Командировка нарисовалась внезапно. Вечером вызвали в штаб. Добрый Вася приказал. — Дуйте на склад, получите снаряжение, паёк, вылет завтра в пять. — Помолчал, глянул на бойцов и негромко добавил. — Ребята, зря не геройствуйте, вам ещё учиться и учиться, эта война — не ваша. Главное живыми остаться… Ну, всё, по коням.
Утром, доехав на всё том же «тентованом трясовозе» до военного аэродрома, погрузились в транспортный «Ан». Через двадцать минут буднично взлетели.
Группу составили из трёх стариков, уже имевших боевой опыт, и Алексея с неразлучным приятелем. Старшим был капитан Решетников — Влад.
— Куда летим? — Вился неугомонный Вовка.
Сержант, с добрым прозвищем «Чёрный», буркнул, — А ты сам как думаешь? «За речку», куда ещё?
Их отдельный отряд и создан был, всего три года назад, для ведения операций в азиатском направлении, поэтому странностей в этой командировке не было. Удивило, что отправили группу пожарным порядком, всего за месяц до плановой командировки основного состава. Но начальство не докладывает. Надо, значит надо.
— Алексей, ручаюсь, сжаримся мы, в нашем наряде. — Забеспокоился приятель. — Афган, он же на юге.
Алексей усмехнулся. — Ты чем на лекциях слушал? — Там в горах сейчас минус восемь. — Не сжаримся, будь спокоен.
Влад пристроился неподалёку от приятелей и задремал, но прекрасно слышал всё, потому как приоткрыл глаз и весело глянул на друзей.
— Не замёрзнем, пацаны, а замёрзнем, согреемся бегом, — Пошутил он.
Остальные разведчики сидели чуть дальше и увлечённо травили анекдоты. Летели долго, где‑то часа через два вышел лётчик и что‑то шепнул Владу.
— Ребята, внимание. — Командир поднял руку. — Мы за речкой, так что, готовность «раз». И придерживайтесь.
Он пояснил молодым, — от ракет будем прятаться. «Духи» коридор могут пасти.
И как сглазил. Не прошло и пяти минут, как тяжёлый самолёт почти лёг на бок и начал снижаться. Все кубарем посыпались на левый борт, хватаясь за что придётся.
Самолёт выровнялся и пошёл, цепляя брюхом тяжёлые облака, местами заходя в них и тут же выныривая. В разрывы показались горные хребты, блестящие снегом.
И тут барабанной дробью раздался стук, точно горсть булыжников попала в фюзеляж. Противно засвистело, и в отверстия ударил ледяной воздух. — Из пулемёта врезали, — мрачно прокомментировал старший группы, разглядывая строчку небольших отверстий. — Сейчас начнётся, — он тяжело вздохнул. Разгерметизация — это не страшно, идём низко, но дышать будет сложновато.
Однако только этим не обошлось, через пару минут в салоне запахло горелым. — Попали, — сообразил Алексей и поёжился.
Самолёт опять накренился и, покачивая крыльями, снизил скорость.
— Бойцы, положение дрянь, — выскочил из кабины бортмеханик, — пробили баки и маслопровод, будем искать пятачок, куда упасть. Держитесь.
Влад отрывисто скомандовал. — Пристегнуться всем, каски одеть. Коснёмся земли, сгруппироваться, закрыть голову руками.
Бежали секунды. В иллюминаторе мелькнул совсем близкий склон с редкими деревцами. Двигатели взвыли и заглохли, наступила тишина, прерываемая свистом ветра в пробоинах.
«Вот и повоевали». — Мелькнуло в голове у Алексея, он напрягся, в ожидании удара, но то, что произошло, невозможно было представить. Самолёт чиркнул крылом за склон, и всё мгновенно завертелось. Перед глазами мелькнули летящие по салону предметы. Скрежет рвущегося металла, крики людей. Алексей не удержался и от бешеного толчка ударился головой об какую‑то железку. Всё исчезло. Пришёл в себя разом. Тишина, кругом завалы оборудования, обломков. Голова звенела, в глазах мелькали цветные пятна, но острой боли не было.
Он пошевелился и, въезжая в реальность, осмотрелся.
Смятая в гармошку, носовая часть салона похожа на огромную свалку. Из кучи обломков, торчала нога, обутая в армейский ботинок.
А совсем рядом, в разломе корпуса, виднелась невзрачная поросль и кусок серой земли.
Алексей отстегнул ремень и выбрался из‑под прижавшего его мешка со снаряжением.
«Надо выбираться». — Он вытолкнул мешок в отверстие. Следом ещё один и, расчистив проход, по куче обломков двинулся вперёд, Сделав два шага, увидел висящего на ремнях командира. «Влад…» — он потряс командира, без результата.
Алексей вколол ему тюбик «промедола», отстегнул ремни и попытался сдвинуть с места. Кое‑как удалось.
Взвалив на плечо некрупную фигуру, он доковылял к проёму и опустил тело на мешки.
«Может, очнётся?» — Подумал он, дергано озираясь, в надежде увидеть приятеля. Вовка лежал на боку. Глаза закрыты, из неглубокой раны на скуле текла струйка крови.
«Вроде неопасная, потом перевяжу». — Леха истратил ещё один антидот и потянул друга из завала. Тот очнулся и закричал.
Ступня, оказалась повёрнута неестественно в бок. «Сломал, ясно. Только как? Напрочь, или…? Ладно, потом».
Осторожно, стараясь не тревожить ногу, оттащил Вовку к пролому. Запах дыма усилился.
Навстречу приподнялся Влад, всё ещё не соображающий где он. Наконец, глаза его приобрели осмысленность, он протянул руки и принял раненого.
— Что там, как остальные? — Задал вопрос.
— Не успел ещё. — Голос Алексея перешёл в скрип, — вроде горит. Ребята в носу, там завал, попробую отыскать.
Он подобрался к месту, где заметил кого‑то из сержантов. Нога уже не шевелилась. Ломая ногти, Алексей раскидал обломки и освободил тело. «Чёрный» был уже мёртв, голова залита кровью, из раны выступила белая масса.
Бессонов подтащил труп к забравшемуся в салон Владу. Тот принял тело и приказал. — Ищи оружие и снаряжение, спасать уже некого. Только быстро, может рвануть.
Под руку попался автомат Влада, чья‑то СВД. Он выглянул из отверстия, осмотрелся вокруг. Склон, изуродованный пропахавшим его самолётом, и куски смятой, исковерканной дюрали, разбросанные вокруг. Влад уже оттащил в сторону раненого и возвращался забрать вещмешки. Передав оружие, Алексей выбросил два цинка с патронами.
— Уходи, — закричал капитан, увидев, что в обломках фюзеляжа показались языки пламени. — Сейчас рванёт.
Едва Леха успел отбежать к большому камню, как по ушам ударила тугая волна, и в глазах вспыхнуло от взрыва.
Грохот он не услышал, уши заложило. Упав за валун и дождавшись, когда с неба перестанут падать мелкие обломки, выглянул. На месте самолёта полыхал огромный факел, а в стороне, укрыв телом Вовку, лежал Влад. Но вот и он приподнял голову, потряс ею и огляделся.
— Давай сюда, — махнул командир подчинённому. Взвалили на себя товарищей и отнесли вверх по склону. Следом доставили спасённые от огня мешки и снаряжение. Отдышавшись и глотнув воды из фляги, капитан распорол штанину и снял ботинок с Вовкиной ноги. Быстро ощупал ногу.
— Перелом, обе кости, плохой, — держи его, пристраивать буду, — и, когда Алексей прижал тело друга к земле, принялся осторожно вправлять кости.
Вовка очнулся и задёргался. Сейчас закончу. — Командир подобрал кусок дюрали, забинтовал. Осмотрел рану на скуле.
Сержанта похоронили недалеко от места падения.
— Хороший пацан был. — Произнёс Влад, — Две командировки без царапины… Земля ему пухом. Вечная память.
Шли третий день. Вес уменьшили до предела и всё равно — тащить два рюкзака, оружие и раненого было тяжело.
Алексей нёс Вовку, посадив на спину. Тот уже чуть оклемался и пробовал ругаться, уговаривая отпустить.
«Не было счастья, да несчастье помогло». — Говорит русская пословица. Конечно, у них уже были занятия в поле, но всё это не шло в сравнение с действительностью.
На переходе особо не поболтаешь, да и на привале, Влад, не страдая многословием, больше молчал. Но, глядя, как он проходит завалы, ставит ногу, осматривает поверхность камней, Алексей делал заметки и старался повторять. Ночевали в спальниках, благо сентябрь выдался тёплый. Скорость была низкой, чтобы не сбить дыхание, часто останавливались и одну–две минуты отдыхали.