Говорил, в основном, Винни — а его словесные кружева всегда ставили меня в тупик. Скрепя сердце, я мысленно присоединилась к просьбе моего бывшего ангела выражаться яснее. Почему у него вид такой недоуменный?
Если ему объяснения Винни что-то и прояснили, то у меня паника началась. Я для них ключ — просто инструмент. Которым они завладели, всего лишь чтобы улучшить свои позиции. Какие позиции могут быть одновременно у темных, Стаса и моего ангела?
Я попросила объяснить, что происходит — меня попросили подождать.
Я сказала, что обещала позвонить Игорю после распределения — меня попросили подождать.
Я поинтересовалась, что им от меня нужно — меня попросили подождать.
Потеряв всякое самообладание, я заорала, что они не имеют права держать меня здесь против моей воли — мне твердо заявили, что по окончании совещания со Стасом я буду вольна делать, что сочту нужным, и идти, куда сочту нужным.
Я потребовала честного слова — странно, мой ангел тоже — и получила его.
Так-то лучше. Куда идти, и сейчас понятно — к себе в комнату за телефоном, а вот что делать? Марина. Мне нужна Марина!
Стас с Максом появились, когда я уже в третий раз сокращала свое сообщение ей. Главное — коротко, по сути и без эмоций…
Они не зашли в комнату — просто появились в самом ее центре, что однозначно подтвердило мои подозрения в отношении новых умений моего ангела. И от них сразу пошла какая-то электрическая волна.
— Итак? — коротко обратился к ним Винни, крепко сжав перед собой руки.
— Как Вы и предполагали, — оскалился Стас. — В курсе почти с самого начала, в отношении ее — целиком его идея.
— Что — в отношении ее? — вскочил мой ангел.
— Спокойствие, мой дорогой Анатолий! — расцепил руки Винни, и поднял их в умиротворяющем жесте. — Момент истины. Поскольку догадки уступили место уверенности, я обещаю вам ответы на все вопросы. Присядем? — широко повел он рукой перед собой.
Момент истины наступил нескоро. Кое-что из того, о чем он говорил, было мне знакомо, кое-что — нет, кое-что вообще казалось высосанным из пальца и притянутым за уши бредом. Он словно мазки кистью то тут, то там на полотне делал — которые не складывались в наполненную хоть каким-то смыслом картину.
Ангельское начальство решило вплотную заняться детьми своих резидентов на земле. Я открыла рот, чтобы сказать, что видела воплощение этого решения и не нашла в нем ничего предосудительного — Винни жестом напомнил мне о терпении.
Вместо Тени в кандидаты на первый переход с земли планировался Игорь. Я закрыла рот, представив себе свои ощущения, если бы Стас не предупредил меня об этом и я не смогла бы этому помешать.
— А Дара? — глухо спросил Макс.
Винни ничего ему не ответил — только медленно покачал головой в гробовой тишине. Макс закрыл на мгновенье глаза, затем придавил тяжелым взглядом Стаса — тот моргнул, сморщившись — и перевел его на меня. Я заерзала было, но он вдруг медленно склонил голову, прижав руку к груди.
Мой ангел со Стасом — не сговариваясь, по-моему — закатили глаза к потолку.
Винни продолжил.
Когда я поломала планы небесного начальства, нас с моим ангелом не распылили, только чтобы не оттолкнуть Игоря от ангельского сообщества. Я глянула на его отца, чтобы удостовериться, оценил ли он значимость того, от кого с такой легкостью отказался. Осознание присутствовало — едва различимое за маской оскорбленного достоинства.
Памяти меня лишили вовсе не в наказание — просто никому не нужен был живой свидетель нарушения протокола вхождения в небесное сообщество. Кроме того, его начальство решило заодно посмотреть, как будет развиваться молодой ангел, не отягощенный абсолютно никаким грузом прошлого.
Я обвела взглядом всех присутствующих представителей мудрых, справедливых и бескорыстных существ — они отвели глаза.
— Они эксперимент решили поставить? — произнес мой ангел, не особенно вопрошающе и играя желваками.
— Да, — поморщился Винни, — и не только один.
Моему ангелу позволили разыскать меня. Чтобы проверить прочность блокировки моей памяти, чтобы убрать его из центрального офиса и чтобы держать его подальше от земли.
Я озадаченно заморгала — он, что, действительно все то время возле нашего учебного здания крутился? А обязательно было туман напускать по поводу своих похождений, чтобы мне в нем Бог знает что почудилось?
— Не понял, — размеренно проговорил Стас, тяжело задышав. — Все ограничения… запреты… и для меня тоже… только чтобы его азарт подогреть? — не глядя, ткнул он пальцем в моего ангела.
— О, это была беспроигрышная идея! — всплеснул руками Винни. — Либо дорогой Анатолий неопровержимо доказывает непреодолимость блокировки, что открывает интересные возможности в будущем, либо находит в ней изъяны, что дает возможность усовершенствовать ее.
— И проверить улучшенную модель на том же объекте? — процедил мой ангел сквозь зубы, и я глянула на него с благодарностью — вот как-то трудно мне было разделить восхищение Винни.
Последний смешался.
— Простите великодушно! — смущенно пробормотал он. — Я увлекся.
О возвращении моей памяти они узнали от Тени. После того, как он прочитал нашу историю, которую я вручила ему собственными руками. Мой ангел уставился на меня грозным взглядом.
— Подождите, это не так! — ухватилась я за явную ошибку в словах Винни, чтобы мой ангел не попрекал меня до конца вечности. — Я знаю, что аналитики с ним связывались — это они ему дополнительный курс предложили — но это было намного позже.
— Татьяна, мы с ним только что говорили, — мрачно бросил Стас. — Долго и подробно. Так что это — его собственные показания.
Появление Тени практически одновременно с моим ангелом Винни считал скорее совпадением. Им нужна была замена Игорю, и ввести ее в ангельское сообщество было намного проще в составе группы новичков — так что, обнаружив подходящего кандидата, они не стали дожидаться следующего набора.
— Почему именно его? — прищурился мой ангел, раздувая ноздри.
— Он максимально напоминает твоего восхитительного сына, — любезно улыбнулся ему Винни.
Мой ангел зашелся в кашле — Макс тоже, прикрыв нижнюю часть лицо рукой, под которой я заметила кривую ухмылку.
— В каком смысле? — озвучила я то, что прочитала по губам моего вышедшего из строя ангела.
— С их точки зрения, разумеется, — снова поднял Винни руки перед собой. — Каковая не имеет под собой ни малейших оснований, в чем я вас всех уверяю, познакомившись с обоими.
— Не понял, — резко выпрямился Стас, и я согласно закивала.
— Наш дорогой Анатолий предоставил мне возможность познакомиться с ходом мыслей одного, — повел Винни рукой в сторону моего ангела, и тут же продублировал этот жест другой. — А наш любезный Макс позволил мне насладиться блестящим мышлением другого.
— Еще раз, — прохрипел мой ангел, испепеляя Макса взглядом.
— Да ты спасибо скажи, — огрызнулся тот. — Мы тогда приставленного к нему аналитика обнаружили.
— Кого? — вырвалось у нас с моим ангелом одновременно и одинаковым фальцетом.
Стас сделал Максу страшные глаза, у того они забегали, а в глазах у Винни появилось сладострастное томление.
— Значит, так, — решительно взял Стас дело в свои руки. — Разборки отставить. Мы тогда не знали, что это аналитик — это ты нам его идентифицировал.
Теперь закашлялась я. А мой ангел хоть бы глянул на меня, чтобы догадаться, что я пыталась из себя выдавить.
— И ты мне… только сейчас… и то случайно… — упрямо гнул этот эгоист, уставившись исподлобья на Стаса.
— Чтобы ты мне его там прибил? — хмыкнул Стас как ни в чем не бывало. — Ценного «языка»? Э нет, у нас с ним с тех пор прочная и взаимная дружба образовалась. Очень ему не хотелось, чтобы до его отдела дошло, что его расщифровали. Так что все отчеты по мелкому он со мной согласует и по восторгам в них уже давно Тошу переплюнул.
— Какие отчеты? — выдохнула, наконец, я. — При чем здесь Тоша?
— Родителей мелких обязали составлять по ним отчеты, — объяснил мне Стас. — В противовес наблюдателям. Отчеты идут прямо к аналитикам.
Я перевела глаза на моего ангела — у него хватило совести потупиться перед тем, как кивнуть.
Все всё знали. Кроме меня. О том, что аналитики уже давно следят за моим сыном. А я еще собиралась уговаривать их, рассказывать им о его способностях. Я вспомнила ту однодневную практику в группе, занимающейся ангельскими детьми. Ведь на одном из тех экранов был кусочек жизни моего сына — и хоть бы кто словом обмолвился! Впрочем, чего от незнакомых ждать, если свои… если даже мой ангел не счел нужным держать меня в курсе перемен в ней.
— Мы к этому еще вернемся, — твердо пообещала я им всем, и обратилась исключительно к Винни: — Что может быть общего у Игоря с Тенью?
— Их земная история, — с готовностью отозвался он. — У обоих возникли сложности с окружением, не сложилось общение с ним; оба не испытывают потребности в людях и не слишком высокого о них мнения. Однако, если Ваш сын склонен искать причины своего дискомфорта в земной жизни, то… тот, другой, решительно настроен подавлять его источники.
— Подавлять? — рассмеялась я, вспомнив робость и нерешительность Тени. — Да он даже мнение свое высказать боится — вечно мне приходилось за нас обоих говорить.
— Это слова, Татьяна, — впервые обратился прямо ко мне мой ангел. — Вспомни первое занятие по внушению у нас в павильоне.