— Пилюли делаю, — отвечал низкий и хриплый бас из-за того места, которое означала перегородку.
— Есть у нас?..
Доктор назвал что-то по-латыни.
— Во-на! Хватились.
— А?..
Доктор опять назвал что-то по-латыни.
— И этого нет.
— Фу-ты, черт! — выругался доктор. — Какая-то Гоголевская больница! Хороши у вас были до сих пор порядки!
Голос за перегородкой еще долго что-то отвечал…
Очнулся Живарев в сумерки. Окно было заперто, и верхушки кустов краснелись от яркого заката. На полу из коридора тоже протянулось красное отражение от другого невидимого из палаты, где он лежал, окна.
Было тихо и пахло аптекой. На столике стояло несколько склянок. Живарев почувствовал тоску и хотел сесть, но его удержал страх. Он натянул одеяло до самого подбородка и прислушался.
— Пи-и! — раздавалось поблизости.
Он притаился, стараясь разглядеть, откуда доносился писк.
«Вот они», — подумал он и, быстро протянув руку, переставил большую склянку.
Но они быстро куда-то юркнули, и только было слышно, как что-то шлепнулось на землю и побежало.
Живарев поднялся и брезгливо встряхнул одеяло, но они, должно быть, крепко держались, вцепившись, и он скинул его на пол. Опять раздался топот, похожий на мышиный.
Он быстро подобрал ноги на кровать и сел по-турецки.
Вошел доктор и спросил:
— Ну, что, батенька, проснулись?
Живарев дрожал.
— Доктор, они здесь, под одеялом.
— Э, полноте! Вы сами сказали: чепуха.
Он нагнулся и поднял одеяло.
— Видите? Ничего нет.
— Значит, вы отрицаете, доктор?
— Конечно, отрицаю.
Он стоял, заложив руки за спину и улыбаясь. Потом взял руку и пощупал пульс.
— Знаете, вы бы лучше прилегли.
Он сел возле на стул. Он был еще совсем молодой человек, и глаза его ласково сияли.
— Уведите меня, пожалуйста, отсюда, — попросил Живарев.
— Ну, полноте. Зачем?
— Все равно, я слышу их здесь. Они повсюду. Я не моту спать. Они говорят. Вот тут и там, повсюду и пищат: пи-и.
Он заткнул уши и помотал головой.
— Они преследуют меня.
Грудь его дрогнула рыданием.
— Нет ли у вас, доктор, такой комнаты…
Живарев задумался, стараясь вообразить себе такую комнату, которая годилась бы вполне.
— …чтобы стены были каменные и дверь обита железом?
— Конечно, есть, голубчик, — сказал доктор.
Живарев подозрительно посмотрел на него.
— Да не смотрите вы… Господи! Ну?
Доктор дружески пожал ему руку.
— Хотите сейчас перебраться?
Живарев спустил ноги на пол.
— Хочу.
— Да кто вас преследует? Ну-ка, расскажите!
Доктор присел рядом на стул.
Живарев удивился.
— Акомунисты, — сказал он, недовольно, помолчав.
Он заподозрил доктора в хитрости. Но тот продолжал на него смотреть ясными, голубыми глазами.
— Акомунисты… да… За что же, собственно, они вас преследуют?
Живарев опять удивленно посмотрел на доктора. Но доктор продолжал ласково смотреть ясными глазами.
— Я открыл язык мух, — сказал Живарев, понизив голос.
Но они все равно услыхали и подняли суетню. Несколько из них покатилось под кровать.
Живарев поднял ноги с пола.
— Не хотите? А я буду… Да, доктор, — сказал он тверже, — я открыл… Ну, хорошо, не буду. Не хотите — не надо.
— Напротив, продолжайте, — сказал доктор.
— Уведите, же меня отсюда! — попросил Живарев и заплакал.
Живарев радостно ощупал окованную железом дверь.
— Пи-и! — пропищало где-то далеко.
— Ага! — сказал он весело. — Пищи, пожалуй. Только не говори. Не хочу я твоего разговора!
Но они продолжали за дверью говорить, правда, глухо.
— Что такое? Не желаю, — сказал Живарев. — Что вам, собственно, надо? Ну, хорошо, я слушаю. Что надо? Ну?
Он прислушался.
— Не понимаю. Почему все равно? А я вам говорю, что не все равно.
— Он постарался что-то вспомнить, но не мог.
— Есть свет… там… в ту сторону…
Он упрямо показал рукою. Они засмеялись за дверью и пронзительно запищали. Он заткнул уши и упал на койку.
Непременно есть свет. Должен быть. Почему он не может вспомнить?
Поднял голову и огляделся. В маленькое окно, расположенное высоко, уже смотрела ночь. Но свет не там. Что они говорят?
— Нет, это доктор. Он поворачивает снаружи ключ в замочной скважине.
— Не спите?
Стоит в полурастворенной двери.
— Войдите же, доктор. Вы хотите, чтобы и сюда набралось.
— А что может сюда набраться?