Ни любви. Ни страха. Ни ненависти. Только долг.
Кроме тех случаев, когда Кинан смотрел на нее, он... чувствовал.
- Искушение может уничтожить всех нас. - Аз окинул его своим всевидящим ярко-синим взглядом. - У тебя был шанс выполнить приказ. Ты знал, когда ей следовало умереть, но убил того, кого не было в нашем списке.
- Это был Вампир! - Гнев был для него чем-то новым. Тем, что родилось, когда он увидел, как Николь страдает от боли. - Он пытал, убивал. Он заслужил…
- Мы все получаем то, что заслуживаем. - Аз вздернул подбородок. - Берегись, мой друг - будет больно.
- Что?
- Я слышал, что это огонь, который заставляет тебя кричать громче всех.
Не было никакого огня.
Ветер снова подхватил Кинана, окружая его, но на этот раз хватка была подобна сотни острых лезвий.
Азраель решительно смотрел на него. Без эмоций. Возможно, их никогда и не было.
- Думаешь, мы не знаем о похоти, что поселилась в твоем сердце?
Что ангелы могут знать о похоти? О чем они знают, кроме отданных им приказов и защиты слабых, живя в этом огромном пустом небытие?
- Почему, как считаешь, ее поручили тебе? - спросил Аз.
И Кинан, наконец, понял. Испытание. Он потерпел поражение, потому что не смог наблюдать, как угасает Николь.
- Ты нарушил наши правила, Кинан. Взял душу, которую не должен был забирать, - донесся до него холодный голос Аза. - И не выполнил свой долг.
Забрать жизнь Николь. Но нет, Азраель сказал, что она не жива, он сказал...
- Где она?- Кинану пришлось кричать сквозь яростные порывы воздуха.
Но ответа не было. Только вой ветра. А потом пришел огонь.
Он взорвался в теле, начиная с ног, поднимаясь все выше и выше, как только Кинан полетел вниз, стремительно падая с небес.
Изгнанный из своего дома.
Кинан взмахнул крыльями, пытаясь справиться с ветром, но…
Закричал от боли, так как пламя распространилось и на них. Это был не какой-то призрачный огонек - реальный огонь, пожирающий его кожу и плоть. Сжигающий крылья. Его крылья!
- Нет!
Он никогда не знал боли, но после этого дня, навсегда запомнит ее.
Его тело зависло в воздухе, а плечи и крылья горели. Кинан пытался пошевелить ими, пытался…
Но падал, и падал прямо вниз на землю, и горел. Горел. Горел.
Азраель был прав. Пламя заставило его кричать, поскольку теперь он стал тем, кем всегда боялся быть.
Падшим.
Николь Сент-Джеймс закричала, вскакивая на ноги. Ночь вокруг была тихой. Слишком тихой. Над ней сверкали звезды, и несколько мгновений невозможно было понять, где же девушка находится. Не известно.
Переулок.
Аллея Пиратов. Она срезала путь к своему дому. Хотела зайти в эту церковь. Узнав новости от своего врача, Николь проплакала весь день, ей необходимобыло попасть внутрь.
Но двери оказались заперты, и она решила срезать путь домой.
Рука взметнулась к горлу. При попытке сглотнуть, оно горело. Пальцами Николь коснулась чего-то мокрого и липкого - кровь. Но она не чувствовала раны. Кожа была гладкой.
Сердце девушки забилось быстрее, когда она огляделась вокруг. На нее напали. Николь помнила это. Мужчина. Он толкнул ее к стене переулка, а потом…
Около нее лежало бездыханное тело.
Николь, закричав, быстро попятилась, отползая от него. Глаза парня были широко распахнуты, а горло основательно и глубоко порезано - вот, черт - стеклом, лежащим рядом с ней.
Это сделала я.
Она смутно помнила, как схватила стекло. Подняла его и…
Убила его.
Убила человека. Николь закрыла глаза, пытаясь справиться с подступившей к горлу тошнотой.
Мужчина пытался меня убить. Воспоминания ворвались в ее сознание. Она просто защищалась, вот и все.
Парень укусил ее. Он разорвал ей горло. Николь отбивалась, и он умер.
Но... но у нее больше не было раны.
Николь поднялась на дрожащих ногах. Горло горело, но не столько от боли, как от жажды. Оно казалось таким сухим. Пересохшим. Сколько времени она кричала?
Николь внимательно осмотрела переулок, на этот раз заметив на земле темную жидкость. Кровь. Ее ноздри затрепетали. Запах меди был сильным. Она облизнула губы, понимая, что проголодалась.
- Мэм? - раздался голос из темноты.
Николь повернула голову на звук. В дальнем конце переулка стоял мужчина. Она видела его длинную высокую тень. Прищурившись, Николь рассмотрела темные волосы, жесткие черты лица и блестящий значок на груди.